Впрочем, меня это тогда не сильно волновало. Да и я все ещё рассчитывала, что после получения статуса совершеннолетней, который девушки получали как раз в двадцать, после последней вакцинации и контрольного замера, смогу почувствовать относительную свободу!

Интересная работа, возможности... Аж дух захватывало!

Мы так наивны в своих надеждах...

В свои двадцать, я получила блестящее образование, окончив на домашнем обучении обязательную программу школы для детей вместо двенадцати, всего за восемь лет, притом начав, как я уже говорила, с пяти. Так что в неполные четырнадцать уже была студенткой и, наверное, в силу юного возраста, все пороки, присущие годам разгульной жизни адептов отделения престижной Межрасовой Галактической Академии Наук и Права, прошли мимо меня.

Хотя вру, одну страсть я там все же приобрела и любовно взрастила в себе – гонки на аэробайках. Опасное и умопомрачительное увлечение!

Но должно же у правильной девочки быть какое-то развлечение?

Да, и если честно, с моими предками не сильно разгуляешься. Сами посудите, какие парни, если рядом с тобой трется охрана? Пожалуй, мои побеги на гонки – единственное место, где я чувствовала себя просто девушкой, а не особо охраняемой персоной. Подозреваю, что отец сознательно позволял мне эти выходки...

Нет, родителей я люблю и ценю всё, что они для меня делают, но порой дико бесит этот контроль, которому не видно конца и края! Хотя папа и поклялся матери, что не станет меня принуждать к браку, как ту же Нику. Мамуля у меня страшна в гневе и всегда на моей стороне!

И обещала своему дражайшему супругу, что устроит ему, как минимум многодневное ничем не лечащееся несварение на несколько месяцев – что для наместника штука неприемлемая – если он попробует «давить на девочку». И угрозу папуля воспринял всерьез, ведь мама глава корпорации «Биотех», а в ее лабораториях изготовят и не такое!

Нет, семья у нас на редкость крепкая, не подумайте. Хотя родители имеют совершенно разные интересы, но прекрасно научились за годы соблюдать баланс. Пожалуй, я единственный повод для споров. Да и то, редко огорчаю своих предков.

И они любят друг друга. Очень... На зависть окружающим.

– Ладно, Ника, давай подруга, спускайся вниз и жди меня в мобиле через пять минут, – говорю, отслеживая на вирте по камерам, что охрана сменилась, а, значит, удрать не составит труда. Ох уж этот Солов! От него уйти почти нереально.

– Ну, наконец-то! – восклицает девушка, поправляя короткую юбку и выскальзывая за дверь и нарочито громко заявляя, – Пока, Саш, завтра увидимся на церемонии. Мальчики, не скучайте! – а это уже моим охранникам.

Слышу стук ее каблуков по наборному паркету и мне не надо видеть, я и так знаю, что сейчас оба секьюрити пялятся на апетитную пятую точку Ники.

Не теряя времени, выхожу следом, и кивнув охране, иду вглубь дома, скрываясь в комнатах матери. Сюда охрана не суется, что мне на руку. Быстро поворачиваю к служебной лестнице, внося вирус в камеру в коридоре, ставя запись на рапид по кругу, а сама иду в сторону кухни. Дальше – дело техники. Кухонный лифт невелик, но худенькая девушка там поместится. До ужина далеко и я беспрепятственно оказываюсь внизу, лишь на несколько секунд прислушавшись, не идет ли кто. Выскакиваю, быстро подбегая к шкафчику, на нижней полке которого мною давно устроен тайник. Достаю небольшой рюкзак, добываю из него толстовку, которую немедленно надеваю и вскоре оказываюсь на улице, пряча под бесформенным капюшоном лицо и волосы.

Уже через минуту оказываюсь за воротами, проскользнув через калитку для персонала, которую открываю своим чипом-отмычкой.