Последнее касается восприятия различенных чтойностей, принадлежащих, тем не менее, одному и тому же предмету. Оно явно отсылает к действию разума. Но разум здесь не довольствуется тем, что выражает одну и ту же реальность под двумя аспектами, способными существовать отдельно в других предметах, выражает одно и то же на разных уровнях абстракции или выражает что-либо по аналогии с другими реальностями. Он объективно схватывает актуально различенные формы, но те, что, как таковые, компонуют один и тот же предмет. Различие между «животным» и «разумным» мыслимо, как между homo и humanitas [человек и человечность – лат.]; надо чтобы вещь сама уже была «структурирована согласно мыслимому разнообразию рода и вида».[99] Формальное различие является действительно реальным различием, поскольку оно выражает различные пласты реальностей, формирующие или конституирующие некое существо. В этом смысле оно называется formalis a parte rei или actualis ex natura rei[100]. Но оно является минимумом реального различия, поскольку две реально различные чтойности координируются и компонуют некое уникальное существо.[101]Реальное и, тем не менее, не числовое, таков статус формального различия.[102] Еще мы должны признать что – в конченном [существе] – две чтойности (как животная, так и разумная) сообщаются только благодаря третьему термину, коему они тождественны. Но он не тот же самый в бесконечном [существе]. Два атрибута, возведенные в бесконечность, все еще будут формально различимыми, оставаясь онтологически всецело тождественными. Как говорит Э.Жильсон, «поскольку бесконечность является модальностью бытия (а не атрибутом), она может быть общей для чтойностно [quidditativement] несводимых друг к другу формальных оснований и придавать им тождественность в бытии, не отменяя их различия в формальном».[103] Два атрибута Бога, например Справедливость и Благость, являются, таким образом, божественными именами, обозначающими абсолютно единого Бога, абсолютно одного, при этом все еще означая разные чтойности. Здесь есть как бы два порядка – порядок формального основания [raison formelle] и порядок бытия, множественность одного вполне примирима с простотой другого.

Именно такой статус [двух порядков – пер.] находит явного противника в лице Суареса. Суарес не понимает, почему формальное различие не может сводиться либо к различию в разуме [distinction de raison], либо к модальному различию.[104] Это различие говорит либо слишком много, либо слишком мало: слишком много для различия в разуме, слишком мало для реального различия. Декарт, порой, придерживается тоже же мнения.[105] Мы всегда находим у Декарта то же отказ признать реальное различие между чем-то, что не пребывает в разных предметах, то есть тем, что не сопровождается каким-либо разделением в бытии или в числовом различии. Итак, у Спинозы все иначе: в его концепции реального нечислового различия мы без труда обнаруживаем формальное различие Скота. Более того, благодаря Спинозе формальное различие перестает быть минимумом реального различия, оно становится всем реальным различием целиком, придавая последнему исключительный статус.

1) У Спинозы атрибуты реально различны или постигаются так реально различные. Действительно, они обладают нередуцируемыми формальными основаниями [raisons formelles]; каждый атрибут выражает бесконечную сущность как свое формальное основание или свою чтойность. Следовательно, атрибуты различаются «чтойностно», формально: это действительно субстанции – в чисто качественном смысле. 2) Каждый приписывает свою сущность субстанции как