Сила влечет, просит не ограничивать ее, использовать всю до капли, и я зажмуриваюсь, с трудом заставляя себя вернуться в реальность. Я не до конца изучила собственные возможности, поэтому терять контроль нельзя – это мне слишком хорошо известно еще из подросткового возраста. Завожу мотор и поворачиваю обратно, в Осло. Пора прикинуть, что делать дальше, но принимать судьбоносные решения на голодный желудок я не готова.

Спустя полчаса паркуюсь у китайского ресторана недалеко от центра и прошу старую китаянку, которая почти не говорит по-норвежски, приготовить большой рамэн с курицей. Она уходит на кухню, чтобы передать заказ повару, а я задумчиво постукиваю палочками для еды по столешнице. Итак, что мы имеем? Внезапно пробудившуюся во мне магию и таинственные слова отца, которые можно трактовать двояко. Негусто. Если рассматривать вариант, что он передал мне свою силу, то может ли это значить, что отныне я условно бессмертна и могу исполнять желания, как и остальные джинны? Или эти супер-опции не распространяются на тех, кто получил способности в обход системы и даже не имеет личного перстня?

Перстень. При мысли о том, что я потеряла единственное, что осталось от Зейна, кольцо, в котором может быть заключена его душа, настроение портится. Радость от того, что я обрела контроль над пламенем, отходит на второй план, обрастает привычной тенью вины. Пытаюсь убедить себя в том, что рубиновый перстень давно превратился в обычное украшение, а искры, которые я увидела, были игрой солнечных бликов, но сама себе не верю.

Гребаная лицемерка.

Впрочем, что изменится, если я посмотрю правде в глаза и приму то, что искать оправдания бесполезно, ведь Зейн по-прежнему может быть жив, а я утратила последнее, что связывало меня с ним?

Китаянка приносит горячий рамэн, и только почувствовав запах пшеничной лапши и соевого соуса, я понимаю, как же проголодалась. Необходимо хотя бы на полчаса отложить проблемы и просто расслабиться.

Когда тарелка пустеет, я прошу счет, задумчиво глядя по сторонам.

– Эй, провидение, что будем делать? – негромко спрашиваю вслух, подспудно надеясь, что небеса разверзнутся и на соседний стул свалится божественный туториал для тех, кто запутался и нуждается в совете.

Все та же молчаливая официантка кладет передо мной счет и уносит тарелку. Я достаю из кармана куртки несколько купюр, но замираю, не пересчитав их. Вместе со счетом китаянка принесла традиционное для азиатских ресторанов ванильное печенье с предсказанием. Я умоляла провидение дать мне знак и, похоже, оно откликнулось. Совпадение?

Нетерпеливо разрываю упаковку, старательно отмахиваясь от мысли, что воспринимаю небольшой подарок от заведения чересчур серьезно.

«Ищи ответы там, где когда-то были заданы вопросы, где возникает история, конец которой предстоит написать тебе».

Не мигая, смотрю на узкую полоску бумаги. Это, конечно, куда более информативно, чем стандартные фразы вроде «Тебя ждет интересный день» или «Любовь рождается в сердце», но я ничерта не понимаю. Хотя… От неожиданной догадки меня словно пронзает током. Я могу ошибаться, но место, где возникла история, где появились джинны и их магия, находится там, где Зейн впервые осознал себя по воле Аллаха. И если я права, то становится очевидно – искать ответы надо в пустыне.

Сгоревшая подушка. Подпаленный корешок книги о рок-легендах семидесятых. Чудом успевшая отскочить от обжигающей синей вспышки Тыква.

За две недели активных попыток справиться с собственной магией мне худо-бедно удалось обуздать обретенную силу, и самым серьезным из всего, что пострадало от экспериментов, стала кошачья психика.