Расплатившись, запускаю двигатель и замечаю на выезде с заправки спорткар. Он подмигивает мне фарами и медленно выруливает на дорогу. Предлагает погонять? Газую несколько раз, сердцебиение ускоряется. Сцепление. Первая передача. Резина мягко перекатывается по асфальту. Почему бы и нет? Вторая передача. Двигаюсь по шоссе, не выпуская спорткар из виду. Мы сближаемся, в груди сладко тянет, как перед встречей с любовником. Сравнение может показаться странным только тому, кто никогда не сдерживал нескромный стон, стоило скорости разогнать пульс, разбавить кровь; тому, кто уверен, что секс заканчивается задолго до того, как срываются последние тормоза; тому, кто не дрожал от эйфории, наблюдая за стирающимися под ободами байка километрами. Не мне.

Третья передача. Мы двигаемся бок о бок, но вскоре машина издает короткий рык и идет на опережение. Облизываю губы. Среди всех методов узнать, есть ли связь между адреналином в крови и огнем в ладонях, я выбрала самый волнующий. Четвертая передача. Делаю музыку громче. Расстояние между мной и спорткаром сокращается. На короткое мгновение мы оказываемся совсем близко, синхронно летим вперед, проверяем границы возможностей. Пятая передача. Чистое наслаждение, рассеченный ветер, в потоках которого я лавирую с одной полосы на другую. Бит бьет в висках, на губах расплывается улыбка, которую я сама бы назвала если не сумасшедшей, то одержимой.

На трассе нет никого, кроме нас, и это создает ощущение максимальной близости. Почти интимного притяжения. Шестая передача. Стрелка спидометра останавливается на отметке в двести километров. Мотоцикл не едет – он взмывает над дорогой, испытывая на прочность нервную систему, доводя до предела обострившиеся чувства. Я показываю водителю большой палец, он сигналит и резко вырывается вперед, сжавшись до точки и совсем исчезнув через минуту.

Смеюсь от неприличного счастья, абсолютной свободы, и постепенно снижаю скорость, аккуратно выруливая на обочину. Я не питала иллюзий и не рассчитывала выиграть эту гонку, победа не была моей целью. Я должна была найти путь к огню, который скрыт внутри, понять, что является катализатором, освобождающим пламя. И теперь я знаю ответ.

Снимаю шлем, стягиваю перчатки и поднимаю руку к небу. В вечно серые облака устремляются горячие сапфировые брызги. Я любуюсь тем, как они сияют на фоне затерянного в сумерках фьорда, и меня наполняет удивительное спокойствие. Дело не в адреналине. Вернее, не только в нем. Я догадалась об этом, мчась по хайвэю, в секунду, когда летела вперед на пятой передаче, слившись с байком в единое целое.

Все это время у меня было намерение взять силу под контроль, но не было достаточно энергии – той самой, получить которую проще всего с помощью эмоций. Вот разгадка. Зейн рассказывал, что таким образом можно закрывать сны, но не объяснял, что и магия работает по тому же принципу. Этому мне пришлось самостоятельно научиться на полевой практике в Венеции. Сейчас же я наконец подтянула теорию.

Огонь облизывает пальцы, охватив руку до кисти. Завороженно смотрю на лазурные переливы, стремящиеся вылиться в воздух, захватить пространство вокруг, раскрасить его сначала в пышущее жаром северное сияние, а после – в пепел. Это – моя любовь к Зейну, эмоция, которую я прожила всего за одно воспоминание.

Как бы выглядела вспышка, вернись я в памяти в ту, нашу последнюю ночь? Сжимаю руку в кулак, с усилием гася искры. Если не сдержусь – пылающий ультрамарин выплеснется волной в холодную норвежскую ночь, доберется до разметки и затопит автостраду, сжигая битум, оставляя за собой пепелище.