– Пожалел бы ты Егорушка, свою маманю! Помог бы сено ворошить, пока дождя нет. Коровке да овечкам на зиму надобно еды заготовить. А там глядишь, молоко и шерсть будет. Настригем тебе к зиме на новые валенки да рукавицы теплые справим.

А Егорка лежит травинку жует, слепней отгоняет, да отвечает ей:

– Не велика маманя, наука сено то ворошить. Махай себе граблями, туды – сюды, туды – сюды, да в копны складывай, а копны в стога скирдуй! Вот кабы мне другую работу – какую умную, я бы с радостью её выполнил. А сено грести, и дурак сможет!

Мать улыбнулась, вытерла рушником пот со лба и говорит сыну:

– Ты Егорка, даже этой крестьянкой работы вздолить не сможешь. Нет у тебя ни сноровки, ни умения. Делу своему сынок, сызмальства учиться надо, чтобы не прослыть лодырем.

А Егорка ей отвечает:

– Я маманя, от рождения она все руки мастер! Все я знаю и все я умею! Давай, покажу тебе, как надо правильно сено в копны складывать, – сказал он матери, и спрыгнул на землю.

Мать усмехнулась и, подав Егорке грабли, спряталась в тень, чтобы на сына посмотреть, да малёхо отдохнуть. Взял он их в руки, а не поймет – как их надо держать, чтобы с поля сухую траву собирать. И так попробует – не получается. И перевернет их зубами кверху – то же ничего не получается. Стал Егорка граблями махать, как мельница крыльями машет. Трава в разные стороны клочками летит. Махал, махал Егорка, а ни одной копёнки сложить не может. Расстроился, что у него ничего не получается. Бросил грабли на землю и чуть не плачет.

– Не правильные у тебя маманя грабли, не хотят они меня слушать. Не желают сено грести, – сказал Егорка. – Сильно зубы в них редкие. Вся трава промеж зубьев проскакивает.

– Да как же неправильные? Я же только сейчас сама ими гребла. Не может быть, чтобы что – то испортилось пока я воду пила.

А Егорка стоит на своем:

– Испортились верно! Это ты что – то подделала, что они меня совсем не слушаются. Верно волшебные они у тебя, али какая в них сила бесовская вселилась.

Смеётся мать над Егоркой. Мычат коровы. Блеют бараны. Мухи да слепни и те смеются над добрым молодцем.

– Испортились, – кричит Егорка. Да так разошелся, что стал ногой свой оземь стучать. Да на грабли то и наступил. Как даст ему ручка по носу. Искры во все стороны полетели. Боль жуткая. В глазах потемнело. Упал Егорка на траву и притворился мертвым.

Конь увидел, как Егорка по носу получил, ржать стал да задними ногами от смеха брыкать. Овцам в загоне тоже смешно. Петух на заборе от смеха умирает – кудахчет, курам рассказывает, как добрый молодец получил по носу и теперь на земле валяется.

Обиделся Егорка, плачет от боли, да сквозь слезы матери говорит:

– И почто ты меня маманя, такого неумеху родила? Мне казалось, что я все умею делать. А как беру в руки инструмент, так он у меня как живой из рук убегает. Ничего я не умею.

– Эх, Егорка, Егорка, – сказала мать сыну. – Ремеслу учиться нужно, а не лежа на копне цветочки нюхать. Сызмальства надо тайну промысла постигать. Вот тогда у тебя свое дело будет. Сможешь и траву косить, и в копна и стога её складывать. Значит и коровка твоя сыта будет. А от коровки и молочко, и масло, и сметанку будешь получать, значит и сам сыт и дети твои тоже сытыми да одетыми будут. Все в этом мире связано. Сделает мастер грабли, к примеру, так я мастеру этому или маслом коровьим или яйцами за работу заплачу. Мастер сыт и скотина в доме сыта.

– А как маманя, узнать какое ремесло мне нужно, – спросил Егорка. – Нет у меня ни к чему тяги.

– А ты берись сын, за любое дело. Сердце оно тебе подскажет, к чему у тебя сноровка есть и любовь. Без любви и сноровки ни одного дела не сделаешь. Зато как сделаешь с любовью, так твоим мастерством люди будут годами радоваться.