– Чем дальше в лес… тем страшнее, – пробормотала я.

Мы скакали по весь отпор, я была почти впереди, что-то вело меня и все стали ориентироваться на мой путь. Меня сжигало нетерпение, скорей, скорей, нужно спешить. Наконец мы увидели развалины поселения, какие-то каменные кубики были раскиданы по песку, виднелись остатки крыш, где-то окно, вот перекошенная дверь. Понятно, что когда-то это был город или посёлок. В центре города на чём-то, похожем на площадь, кубиков было особенно много, сохранился даже купол крыши, под которым виднелись массивные ворота, приоткрытые сейчас. Нам туда. Я торопилась, что-то грызло меня, тревожило, что-то происходит там, внутри, что-то очень, очень плохое и я должна остановить это.

Мы влетели в ворота, я спрыгнула с Мили и побежала в темный проем здания, даже не глядя, следует ли кто-нибудь за мной. Рядом мелькнули тени девушек, затем послышался тяжелый топот мужчин. Я не одна, мне стало спокойнее, но я бежала, стремясь успеть.

Длинный переход с затхлым запахом, неровный булыжник под ногами, блики света где-то впереди, скорей же, скорее, я почти летела и вот… Полукруглое помещение, посреди камень отвратительного гнойно-красного цвета с желобками, на нем девочка, обнаженная и тихо скулящая от страха. Рядом с алтарем смерти скованные цепью избитые женщины и дети, даже уже не плачущие, с пустыми глазами, потерявшие всякую надежду. Вокруг сытые морды разбойников, время от времени они щипали, кололи ножами, стегали плетьми несчастные жертвы, пытаясь добиться слез и криков.

Перед алтарем проклятый фигляр, Амир, опять разодетый в разноцветные блестящие тряпки, картинно воздел руки, в одной он держал кривой нож с большим красным камнем на рукоятке. Он что-то громко декламировал, но я не понимала слов, хоть и вслушивалась изо всех сил, напрягаясь.

Вдруг его слова стали облекаться для меня в понимание: О боги древности, изгнанные из этого мира, я готов служить вам, я мечтаю вернуть вас в этот мир. Я отдам кровь этих рабов для того, чтобы ваша дорога в этот мир была как путеводная река, я напою вас свежей кровью, чтобы вдохнуть в вас жизнь. Придите к нам, залейте этот мир злом, установите новый порядок мироздания. Пусть в нем правит сила сильных, а не добрых. Люди стали слабы и нежны. Добро исчерпало себя, мир нуждается в зле. Первая жертва для вас – дитя с нежным телом и сладкой кровью, ей всего семь лет, она безгрешна, она станет первой ступенькой на вашем пути.

Он расхваливал жертву, как торговец на ярмарке, и меня затошнило и захлестнуло ненавистью.

– Ах ты, скотина, – громко закричала я, – решил кем-то пожертвовать, посмотрим, понравится ли тебе быть жертвой? – Я взмахнула ножом, пытаясь попасть по чуть зажившему шраму, который нанесла в прошлый раз.

Взмахнула ещё и ещё, каждый раз доставая Амира, за спиной слышался шум схватки, кто-то снял с алтаря ребёнка. Но я не отвлекалась, я наступала в бешенстве на Амира, нанося все новые раны. Кровь брызгала во все стороны, Амир пытался отбиваться, нападать на меня, но я была как фурия.

Кровь фигляра попала на алтарь, раз, ещё и ещё, алтарь стал светиться мутным светом, я закричала: «Все вон отсюда, выводите людей, скорее».

Свет разбухал, из него стали вытягиваться тени, приобретающие разные формы: черви, птицы, зубастые морды крокодилов или бультерьеров.

Будет прорыв, поняла я и быстро огляделась. Мои спутники не подвели, они вывели почти всех. Рядом со мной стояли Айлиран и Жасмин, спокойно приготовив луки и стрелы. Эльрион приземлился на плечо в боевой стойке – мы готовы. Я облегченно вздохнула, люди спасены, а тут… попробуем справиться.