Увлечённый прямым диалогом с генералом, Павленко не заметил, как его друг Воднев отвернулся, пряча играющую на губах усмешку.

– Да, верно, – генерал тоже улыбнулся. – Нами получено уже довольно много различных аппаратов, приборов… Одних только генераторов – шестнадцать единиц. Все используются в войсках, в лабораториях… Это, кстати, одна из причин, почему мы так доверяем этому генератору. Но чтобы самим создать нечто подобное… – генерал задумался, подбирая нужные слова.

– Как думаешь, Денис, если бы мы передали инженерам в прошлое, в тридцатые годы двадцатого века, нынешние компьютеры, смартфоны, всю имеющуюся на них документацию, смогли бы тамошние умельцы быстро наладить собственный выпуск такой техники?

– Товарищ генерал! – в этот раз капитан всё-таки вскочил со стула, встал навытяжку. – Думаю, что инженеры тридцатых годов столкнулись бы с рядом трудностей…

– Так, так… Продолжай, – кивнул генерал.

– Нынешняя цифровая техника – продукт длительного развития научных знаний, сложных инженерных технологий! – забарабанил Воднев. – Если вместе со смартфонами нашим предкам не передать некий станок, выпускающий уже готовые изделия… а такого станка у нас не существует пока что, у нас же нет «зародышей»! – уточнил Игорь. – В общем, им придётся создавать собственную технологию. И на это может уйти примерно столько же лет, как в реальной истории. Если, конечно, не переправлять в прошлое элементы этих технологий, нужных знаний. Сплошным потоком.

– Молодец! – похвалил генерал. – Садись! Слышал? – обратился он к Павленко.

– Так точно! – гаркнул тот.

– Подвожу итог, – произнёс генерал, снова как-то устало, невесело. – Документацию по новому заданию получите у капитана Тузова. Вооружение и технику – на складе у старшего прапорщика Марченко. Ещё неделя подготовки – и отправка. Вопросы?

– Разрешите? – выпалил Павленко.

– Да что ж такое-то, – едва слышно, сквозь зубы процедил Морошкин.

– Последний, – строго сказал генерал.

– Обучение сербскому языку будет продолжаться?

– Обязательно! – как отрубил генерал.

Уже в коридоре Свешников подошёл к Павленко.

– Денис, ну как ты не понимаешь – без сербского нам всё равно нельзя! В окружении Шуйских могут быть люди, знакомые с этим языком. И если нас раскусят…

– Да нафига нам называть себя сербами? – не унимался Денис. – Мало ли народов на Балканах живёт, кто их считал? Скажем, что мы… что мы, допустим, козельчане!.. Такого языка там точно никто не знает! Поди проверь!

– Ну, не знаю, – покачал головой Свешников. – Стрёмно…

– Значит, опять эти стигли-смогли! – вырвалось у Дениса.

– Генерал обещал мне, что даст по сербскому нового препода. И учить будут по новой методе. Очень интенсивной, – вмешался в разговор Дёмин.

– Ну, конечно, неделя только осталась! И надо выучить весь сербский! – не мог успокоиться Павленко.

Он посмотрел с подозрением на подполковника. Уж больно тот был серьёзен. Разыгрывает, что ли? Или и вправду методу им поменяют?

– Ладно, ладно, не задерживаемся, – подхватил, приобнял обоих за плечи Дёмин. – Автобус ждёт.

В прошлый раз, отправляясь в Козельск, они катили «с ветерком». Сейчас же двигаться приходилось практически своим ходом.

Сидевшие за пультами «яйцеголовые» подали знак: дескать, всё в порядке. Портал открылся. Значит, пора.

– Работаем, – улыбнулся Дёмин, делая шаг в новый, ещё совершенно не изученный мир.

Он оглянулся, чтобы увидеть своих, как они ныряют в зыбкую вязь портала. Пока всё происходило как на учении, без сучка и задоринки. Уж на что Свешников – штатский человек, но и он действовал не хуже натренированных спецназовцев.