– Так выгони его за дверь! – хохотнула дроу, – Или вели спать на полу.

– Нет, ты всё не о том, – я покачала головой, – Почему он не может в спокойствии и молитвах коротать оставшиеся дни? Зачем ему жить у меня?

– Он содержался при главном храме. Спроси его, хочет ли он туда вернуться?

Не хочет. Я помню, что он сказал мне вчера.

Пожалуйста, не прогоняйте меня! Не отдавайте меня им!

Я неуютно поёрзала в седле. Задница уже болела нестерпимо.

– А что там? В том храме? – поинтересовалась я.

– Жрицы, – усмехнулась Вейдайри, – Голодные до мужиков жрицы.

– Но… – я недоумённо посмотрела на эльфийку, – Им же нельзя… Ну… этих самых мужиков…

– Нельзя, – кивнула принцесса, – Однако, когда к ним попадает мужчина, выбранный для принесения в жертву, поверь мне, они его объезжают с особым усердием.

Что?! Этих бедолаг?! О, Всевышний!

От услышанного в висках запульсировало. Я прямо представила, как бедному эльфу разжимают зубы, вливают зелье для мужской силы, а потом поочерёдно пользуются его беззащитностью.

Мрак.

Сущий мрак.

Мне не единожды приходилось стиснув зубы принимать обычаи дроу, но каждый раз они умудрялись снова неприятно удивить меня.

Понятно теперь почему мой Подарочек не захотел возвращаться обратно.

Вы не здешняя. Я видел вас и знаю – вы всегда были вежливы и деликатны.

Да он же просто выбрал наименьшее из зол! Да, чтоб вас…

– А куда смотрит королева? – возмутилась я, – Почему не пресечёт на корню эти вероломные надругательства?!

– Потому что ссориться с жречеством опрометчиво, – сверкнула глазами Вейдайри, – Даже королеве. И вообще, – моя собеседница возмутилась, – Тебе что? Не понравился мой подарок? Знала бы ты, какими трудами мне стоило вырвать его из цепких лап оголодавших жриц! Кто же думал, что из всех холостых мужиков ты положишь глаз именно на этого.

– Но я не собираюсь его насиловать! – зашипела я в ответ.

– Это уже твоё дело, – принцесса снова вернула шутливый тон, – Можешь колыбельки ему на ночь петь. Жалостливая ты наша.

Я посмотрела вдаль – рассвет неминуемо приближался. Пора было возвращаться, пока вдалеке не начал сереть горизонт.

– Вы, люди, глупые создания, – получила я порцию нравоучений напоследок, – Вы дали мужчинам власть и они превратили своих женщин в племенных кобыл. Теперь ваша участь, – она усмехнулась, – Рожать детей и мужьям не перечить. Неужели нравится?

Я промолчала. Не нравится. Ох, как не нравится.

Но и от того, как дроу обращались со своими мужчинами меня тоже коробило.

– Я и не сомневалась, – в ответ на моё молчание крякнула Вейдайри, – Светает. Нам пора.

Принцесса пришпорила скакуна и пустила лёгким галопом, крикнув вдогонку:

– Не отставай!

Первое, что бросилось в глаза в моих собственных покоях – ширма. Глухая деревянная ширма, что вероломно отрезала треть комнаты, милостиво предоставляя мне большую её часть.

Иоран отделил свой топчан глухой тонкой перегородкой.

Отгородился, засранец!

Не знаю, что меня возмутило больше – то, что дроу затеял перестановку в угоду собственному удобству или то, что меня он об этом не спросил. Здравым смыслом я понимала – такое сосуществование будет гораздо лучше и существенно снизит возникшую неловкость. Но волна негодования прокатилась внутри, смывая терпкой горечью доводы разума.

Случайно или нет, но на «эльфийской половине» пространства оказался стеллаж с книгами, которые я скрупулезно собирала по всему Тхаэлю.

В моём родном поселении встречались лишь писания религиозного толка, но в Тхаэле можно было отыскать настоящее сокровище – истории и легенды о путешествиях, битвах и великих деяниях.

Надолго лишенная шелеста листьев, дуновения ветра, солнечного света и щебета птиц, я находила в книгах утешение. Читала жадно. А если от чтения меня отвлекали – стремилась как можно скорее нырнуть обратно в воображаемый мир к полюбившимся героям.