– А мне потом тоже нужно будет это сделать? – лицо Вероники покраснело, словно его облепили лепестки роз.

– Что именно?

– Написать свой портрет и уйти в него.

– Ты боишься покинуть свое тело?

– Нет. Я просто… не умею рисовать.

Анна расхохоталась.

– Милая моя, до написания этого портрета моей лучшей работой было солнышко на песке с кривыми лучами, нарисованной обломком палки. Мои родители занимались изготовлением мебели. Им было не до обучения меня рисованию.

– Но вы получились такой красивой. Боюсь, что я так не смогу, – лицо девушки стало бордовым, как переспелая слива, которая вот-вот брызнет соком.

– Красива не я, а моя душа. Когда придет время, ты сможешь перенести свой образ на бумагу. Такой, какой ты себя видишь. Поэтому так важно верить в себя, ценить, уважать, любить, понимать и принимать. Никто не сделает это за тебя. Ты – воплощение чувств. Тебе предстоит нести свет и тепло людям. Для этого ты должна быть прекрасна внутри. Работай над отношением к себе, своими эмоциями, настраивай свой арфу. И тогда красота твоего портрета поразит всех.

Вероника повернулась спиной к картине и подошла к окну. Посмотрела на залитую солнцем траву, деревья, кусты и глубоко вздохнула. А когда она снова повернулась к портрету, Анна увидела, что кусок старого образа отпал с левой половины ее лица. Преображение началось.

– Бабушка, – Вероника впервые обратилась так к Анне, и прапра вздрогнула, – а был ли у вас враг?

– Почему ты спрашиваешь?

– Отец говорил, что у каждого достойного человека непременно есть враг, с которым нужно бороться. В этом и заключается путь к успеху. Победишь врага – получишь лавры. Я понимаю, что общественные нормы и воспитание в доме моих родителей – не то, на что мне стоит опираться, если хочу стать спасительницей рода, но все-таки. Насколько это верно?

– Да, у меня был враг, – голос Анны стал тихим и тусклым, словно в доме разом погасли все свечи, и сквозняк проник в щели. – Мой муж.

– Ваш… кто? Разве вы не сделали свой род таким, каким он был долгие годы – сильным, процветающим?

– Да, сделала. Но та червоточинка, которая проявилась в твоих родных – это его наследие и следствие моей ошибки.

– Почему вы это так называете?

– Ошибка – это чаще всего заблуждение, неверный выбор, переоценка себя или других. У меня случилось последнее. Я очень любила своего мужа, мой дар усилил мои способности ощущать каждое чувство, эмоцию: любовь, радость, тревогу, грусть, печаль, гнев, ненависть. Мне казалось, что мир вокруг прекрасен, что все всегда будет хорошо, – по щеке Анны скользнула слеза, но женщина быстро стерла ее кончиком перчатки.

– Но что же произошло?

– Он был слабее меня. Морально, не физически. И не мог полностью реализовать себя. У него был огромный потенциал – он мог стать гениальным художником. Менять жизнь людей через свои картины. Я видела это и ждала, когда он проявит свой талант в полной мере. Сначала молча, а потом моя натура взяла верх – я стала подталкивать мужа, говорить о том, чего он добьется, если рискнет стать тем, кем он рожден. Не могу сказать, что он совсем не пытался. Пробовал, но каждый раз отступал перед трудностями. А ведь без них до цели не дойти. Я становилась настойчивее, упрашивала его посвящать больше времени рисованию. И однажды он не выдержал. Муж проклял меня, мой дар и свой талант. Но он был слабее духом, поэтому силы его слов не хватило, чтобы повредить мне или роду в тот момент. Но злые слова никуда не пропадают, – Анна замолчала. Вероника чувствовала, что ее прапра еще не все сказала.

– А что произошло дальше? – аккуратно спросила девушка.