– Нет! – рявкнули мы с ведьмой в два голоса. – Обе здесь спать будете!

Под такую желанную команду Варвара уронила голову и пустила слюнку.

Немножко ее освежил ведьмин подзатыльник с напутствием на ночь:

– Идите вон на диван обе дрыхнуть! Не дай Бог намажетесь белилами какими или румянами, насурьмянитесь с утра – пришибу обеих дур!

Нахальноватая Мария все-таки спросила:

– Может я к себе все-таки пойду? Тут с Варькой тесно будет – костями ее исколешься…

Пока ведьма накапливала злобу, я быстренько объяснил любительнице конюшен:

– Маняша! Тебя могут отловить те бабы, что боярыню лижут. Ты враз все и разболтаешь о нашем с тобой разговоре. Потом они тебя мордовать всю ночь будут! И в конце концов забьют так, что ты от всех своих речей откажешься. Могут просто запугать, могут соблазнить чем-нибудь, а как только мы уедем, тебя боярыня сразу же выкинет на Посад.

– Ой! А что же делать?

Мы с Пелагеей дружно вздохнули.

– Усни пока тут, дочка, – ласково сказал я, – тебя будут караулить всю ночь.

– А вот…

– Ложись лучше молча, а то мы тебя сами, без всяких врагов, насмерть забьем! – опять не выдержала мирного тона Большая Старшая. И завизжала с переходом на ультразвук:

– Убью дурищу!

В этот самый момент грохнулась с табуретки опять заснувшая Варваречка. Я не выдержал этого спектакля и расхохотался.

Проснувшаяся от удара Варвара молча озирала из положения лежа наш древнерусский театр абсурда, хлопая бесцветными ресницами.

– Нет больше моих сил с этими двумя дурищами толковать! Пойду последнему дворнику отдамся! Как я сейчас боярыню понимаю…, – с этими словами Пелагея, пользуясь богатырской силой Тани, ухватила Варвару за шиворот одной рукой, легко протащила по комнате и закинула как кутенка на кушетку.

Оттуда прошипела Мане:

– Чего ждешь? Тебя не донесу, по дороге запинаю!

– Ой! – привычно пискнула важная свидетельница. – Уже иду!

Добежала до топчана и устроилась рядом с костисто-колючей, и почему-то вдруг громко захрапевшей подругой.

– Какого черта еще эта худоба взялась храпеть? – тоже недоумевала Пелагея. – Толстые так обычно храпят! Пошли из этой храпельни, а то сейчас и вторая со всей дури поддаст!

– Их же караулить надо…, – робко запротестовал я.

– Давай я их обеих быстренько поубиваю, потом Капку жизни лишу, и тоже спокойно вздремнем? А?

Меня избавили от принятия недостойного, но такого заманчивого решения Богуслав с Лазарем и еще двумя дружинниками.

– Не поймали этого гада мои бойцы! Ни из Северных ворот, ни из Южных, никто похожий не выезжал. Залег где-то здесь в Переславле. А город не маленький, где его тут разыщешь! Вся надежда на ищеек-собак.

– Не кручинься! Наши походные поисковики найдут. Сейчас давай более срочные дела переделаем. Охрану нужно возле этих двух девиц поставить. И чтоб никаких баб к ним, включая боярыню и других теремных девок, ни под каким видом не пускать, чтобы они тут не врали, пытаясь пробиться к охраняемым!

Богуслав дал команду, Лазарь тут же взялся распоряжаться.

По ходу воевода приказал командиру дружины слушаться любых моих приказов, какими бы странными и необычными они не казались. С ним не согласовывать, сразу исполнять!

– Мы пока поедим сходим, – сообщил я. – Готова еда-то?

– Там не еда, а слезы. По пол курицы на двоих получилось. Хлеба и того нету! Сухари из наших мешков все уж выгребли. Ничего, утром базар заработает, отожремся. Таня, для вас с Олегом там в углу столик, сама найдешь. Еды, правда, тоже негусто. В общем, чем богат, тем и рад.

Мы с Пелагеей бойко зашагали к столовой. Не доходя до ее двери десяток шагов, женщина остановилась.

– Ладно. Мне пора прятаться в такое место, где ваш поп меня не учует. К епископу Танюшку ни под каким видом не води, – опасно. Скопец меня сразу пришибет, цацкаться не будет, а ее в монастырь упрячет.