– Был у врача?

– Еще немного подожду. Может, утихнет, – неуверенно ответил он.

– Хочешь, чтобы я пошла?

– Хорошо, хорошо, сейчас иду.

Подойдя к двери, он глубоко вздохнул и, постучав, вошел.

– Можно, Владилен Афанасьевич?

– Заходите, Федор Павлович. Как устроились?

– Нормально. Вот только зуб заболел. У посольского стоматолога я был два раза. Еще хуже стало.

– Поезжайте к зубнику, у которого наши лечатся, – сказал совсем по – человечески Федотов. – Попросите Володю свозить вас к нему.

– Спасибо, – поблагодарил от души Графов. Настроение у него сразу поднялось.

Володя тоже моментально поднялся и сказал:

– Поехали.

Графову захотелось себя ущепнуть: не во сне ли он? Господи, да что же это такое? Что с ними случилось сегодня?

Посольский доктор оказался прав в том, что австралийский стоматолог делал то же самое, но совсем по – другому. Во-первых он долго мыл руки и, надев хирургические перчатки, долго вычищал и смазывал уже просверленное дупло, затем подправил его, но без сильной боли, опять чистил и мазал и лишь потом заполнил дупло. И все это делал нежно и ласково. И зуб благодарно отозвался, перестав болеть, хотя изредка продолжал напоминать о себе. Возможно, причиной этого был холод в гостинице по ночам. Если все тело им удавалось утеплить, то рот и нос оставались открытыми.

Федотов нарочно сообщил жене о своем согласии на Графову в присутствии Андреева. При этом он поспешил добавить, что это временно, до приезда замены Громову.

– Представляете, Олег Андреевич, – пожаловалась Эльвира Николаевна. – Мало того, что он смирился с приездом ненужного нам человека, так еще и берет на работу его жену, так вам понравившуюся. Что вы в ней нашли хорошего? Она же для вас старая.

Андреев хотел возразить, но передумал, чтобы не увеличить зависть Эльвиры Николаевны к этой действительно красивой женщине.

Он смотрел в ее недовольный рот и вспоминал ту ночь в гостинице консульства. Потом у них было еще два раза, но это так, как у кобеля с сучкой. Много у него было женщин, а в последнее время он увлекся проститутками. Они делали то, что им кажешь, а сами смотрели в потолок. Эта делала все сама и была профессором фака. В ее руках он был игрушкой и совсем не был уверен, что она осталась в восторге от его двух палок. Он никогда ими особо не отличался. Чтобы удовлетворить эту железную кобылу, нужен был табун жеребцов. А еще он думал о том, что надо скорее отсюда отваливать. И совсем не потому, что могла раскрыться их связь, он был почему-то уверен, что Федотов ничего ни ей, ни ему не сказал бы. Уж слишком нагло она себя вела. Нет, у него были совсем другие причины. Его анализ дел здесь показал, что вкладывать деньги в эту страну, находящуюся у черта на куличках, мягко говоря, опасно. У его партнера за душой нет ни гроша. Его акционерный капитал, как выяснил Громов, составлял всего два австралийских доллара. Случись что, и он получил бы через суд свою долю, равную одному доллару. Что же касается торгсоветника и его жены, тут вопрос был еще яснее: толку от них никакого. А деньги платить пришлось бы. Какой она юрист, как утверждал Федотов, Андреев сразу понял, задав ей два вопроса по праву. Сам он уже поднаторел в них, жизнь заставила.

– Плохо, когда не на кого положиться, – ответил он.

– О чем вы говорите, Олег Андреевич! – подхватила она. – Положиться на кого? На этих хамов? Это мы с вами можем положиться друг на друга, как порядочные люди.

Вечером она все-таки врезала Федотову сполна. На его счастье она побоялась, что услышит Андреев, смотревший телевизор в холле, и обошлось лишь шипением. Но даже и без крика она добилась его согласия на поездку в Москву на лечение. Близость с Андреевым сделала ее половой зуд нетерпимым. Она поняла, что Володю, как бы его ни хотелось, можно прождать всю жизнь. Ей нужна была разрядка и хорошая зарядка на следующие два-три месяца. Осталось сделать так, чтобы Федотов сам предложил ей поехать с Андреевым.