Планы Щербицкого по чистке рядов руководства вверенной ему республики одним Ворошиловградом, к слову, не ограничивались. Под прицелом оказался еще один футбольный центр – Донецк. По воспоминаниям того же Скопенко, «…после Ворошиловграда, где больше 40 дел отправили в суд, мы начали заниматься Донецком и футбольной командой „Шахтер“. Но вскоре из ЦК пришла команда: „Отставить!“. Мол, разберемся с ними сами, на партийном уровне. Видимо, в Москве не очень одобрительно смотрели на всю эту операцию. Такие же, как в опальной области, грехи знали за собой очень многие, и затеянная Щербицким кампания могла вызвать волну недовольства в среде партийных руководителей, а в случае массовых судебных приговоров нанести урон авторитету партии…»374.

А Владимир Васильевич Шевченко, несмотря ни на что, на Луганщине оставил о себе добрую память, и не только успехами «Зари». Его имя носит одна из улиц Луганска. День его рождения – 20 сентября – решением Луганского областного совета объявлен днем его памяти. Немногие советские руководители, тем более скандально отставленные от должности, заслужили такое признание…

Тем временем, наступил год 1973-й. И если год назад впервые прозвучали слова, осуждающие сговоры, то теперь пришла пора решительных начальственных мер борьбы с футбольными мошенниками.

Впрочем, борьба с причинами негативных явлений, как у нас принято, была подменена борьбой со следствиями. И жупелом всего негатива в нашем футболе была объявлена ничья – мирный исход футбольного противостояния, очевидно, более всего ассоциировался в глазах чиновников с возможным сговором и вызывал подозрения.

Надо сказать, не совсем уж без оснований – столь прямолинейный обмен любезностями, как ничья, действительно, во все недобрые для футбола времена был распространен. И именно о ничьей как цели сговора – а не о «договорном» матче вообще – заговорили изначально. Как вспоминал Лев Филатов: «Как мне помнится, впервые термин „договорная ничья“ появился в „Правде“. И другие газеты и журналы дали понять, что больше нет секрета в истинном значении иных ничьих. Однако предостережение не было услышано тренерами…»375.

Хотя, как легко догадаться, всегда можно отыскать немногим более изощренный способ «деления» очков – обмен победами на своем поле в первом и втором круге. Несложно представить себе и своеобразное «кредитование» – мы отдаем игру сейчас, когда вам нужнее, а вы возвращаете в следующем году. Сведущие люди не раз рассказывали в кулуарах о тренерах-умельцах уже в российских первенствах, встречавших новый сезон с таким запасом накопленных «долгов», «взыскание» которых гарантировало их командам сохранение прописки в высшей лиге еще до начала чемпионата…

Рассуждая о природе «договорных» матчей, действующие лица футбольной индустрии, как правило, предельно дипломатичны и соблюдают «цеховую» солидарность. Приведем для иллюстрации пару цитат. Бывший голкипер ворошиловградской «Зари» и ленинградского «Зенита» Александр Ткаченко перекладывал всю вину с игроков на тренеров и руководителей: «Все решали наставники и высшее руководство, нам спускали свое решение вниз. Обычно говорилось об этом капитану, а он уже передавал игрокам. Если распоряжение исходило от тренера, как можно отказать? Да и, повторюсь, совсем не часто такое было. Мне кажется, сейчас договорных матчей гораздо больше, чем было в союзном первенстве. И сами мы никогда не договаривались…»376. Как тут, правда, не вспомнить рассказ Германа Зонина о «чемпионском» матче «Зари»-72, Ткаченко и его: «Да я уже договорился с «Торпедо» на ничью!..»