Когда мы возвращаемся в квартиру, иду в свою спальню и достаю секретную бутылочку, которую подарил мне дедушка. При воспоминании о том, как мы готовили с ним этот напиток, слегка щемит сердце.

– Ну, попробуем. – Виктория достает рюмки.

Я наливаю четыре порции.

– Только по одной, потом сделаю что-нибудь еще. Бывает, присматриваю за семейным баром, – поясняю в ответ на их взгляды. Они встречают мои слова улыбками. – За отличный год! – произношу тост и поднимаю рюмку.

Девочки дружно выпивают.

– Вполне приятный, – замечает Лидия, стараясь не дышать. – Обжигает, но в то же время сладкий.

– Мне нравится, – подтверждает Рэйчел, вновь поднося рюмку ко рту и проверяя, не осталось ли немного на дне. – Можно еще по одной?

– Ладно, но две порции – максимум. – Вторая рюмка пьется уже легче. – Ну, я в душ. Завтра в восемь у меня занятия, – сообщаю я и беру бутылку. Девочки стонут в ответ. – Спокойной ночи.

– Черт, она сообразила забрать бутылку, – смеется Рэйчел. – Очень умный ход.

В ответ на это заявление не могу удержаться от смеха. Бутылку прячу там, где ее никто не найдет: за книгами на полке.

На следующее утро будильник поднимает меня в семь часов. Со стоном выбираюсь из постели, уже жалея, что записалась на эти занятия по ветеринарной анатомии. «Жаворонок» – явно не про меня.

Хватаю белые штаны для йоги и с трудом натягиваю на себя, после достаю первую попавшуюся футболку – укороченную, светло-розового цвета – и надеваю поверх спортивного лифчика. Она садится достаточно свободно. Выйдя в кухню, чтобы приготовить себе кофе с собой, не могу сдержать стон: ее заливает яркий свет солнца.

– Нам явно нужны шторы, – бормочу, закрыв один глаз, и поспешно возвращаюсь в спальню.

Почистив зубы, собираю волосы в хвост на макушке.

– В такую рань просто нельзя выглядеть прилично, – по секрету сообщаю отражению в зеркале и, схватив сумку, выхожу из квартиры, пока все остальные еще спят.

До кампуса идти не больше десяти минут, однако я успеваю сильно пожалеть, что не взяла с собой наушники. Лучше уж слушать музыку, а не шум машин с близлежащей дороги. К тому же так я смогла бы успокоиться перед первым занятием, поскольку нервы на пределе, как будто меня ждет какое-то невообразимо серьезное испытание.

– Все будет хорошо, – убеждаю себя и на долю секунды опускаю взгляд. Поднявшись по ступенькам, протягиваю руку к двери, но натыкаюсь на что-то живое. – Господи, простите. Я вас не заметила, – бормочу и поднимаю голову. Время как бы замирает – по крайней мере, мне так кажется. Я смотрю в самые красивые глаза на свете, радужка которых сверху кажется ярко-зеленой, а внизу – золотисто-желтой.

– Извини, это я виноват, – отзывается парень низким голосом. Его черные волосы выглядят так, словно их только что взлохматили рукой. – Проходи. – Он жестом приглашает меня пройти вперед.

Улыбнувшись, захожу внутрь.

– Похоже, рыцарство еще живо, – замечаю, оглядываясь через плечо, и от ухмылки на его лице начинаю нервничать еще сильнее.

Девушка делает два шага внутрь здания, потом оглядывается. В ответ ухмыляюсь и качаю головой. Неужели она флиртует? В такую рань?

Однако от ее улыбки ноги словно прирастают к полу, а внутри все сжимается. Не существует слов, чтобы описать ее великолепие, но даже если бы я их отыскал, они не смогли бы в полной мере передать представшую взгляду картину.

Лишь когда незнакомка делает еще пару шагов, отмираю и иду вперед. Наверное, она здесь новенькая. Прежде я ее не видел – подобной встречи точно бы не забыл. Поправляю на плече ремешок сумки. На кончике языка уже вертится вопрос: как ее зовут? Разум настойчиво советует просто спросить. Ну что плохого из этого выйдет? Впереди маячит ее задница, от которой я не в силах оторвать взгляд. Все в этой девушке кажется идеальным.