Как указывает в биографии Г. М. Василевич этнограф Надежда Всеволодовна Ермолова, вероятнее всего точное место этой первой командировки Комитетом определено не было. В командировочном удостоверении были указаны оба этих пункта назначения, а письма о содействии были отправлены также и в Иркутский, и в Красноярский комитеты Севера. План командировки, таким образом, готовила сама исследователь. Первым пунктом был выбран Усть-Кут в верховьях реки Лены в Иркутской губернии, но результатами длительной поездки туда стали сведения, по ее словам, «чисто расспросного характера», в Иркутске и Усть-Кутском волостном исполкоме данных по расселению эвенков, как и в Ленинграде, найти не удалось. Вот как об этом свидетельствует Н. В. Ермолова: «По ним оказалось, что эвенки, кочевавшие здесь по притокам Лены еще лет 20 тому назад, теперь оттеснены на Нижнюю Тунгуску и предположительно должны находиться там в районе ее левого притока реки Непы. Тогда Г. М. Василевич меняет маршрут и, чтобы попасть в нужный район, нанимает сначала лодку, на которой поднимается вверх по Лене до села Маркова, и оттуда с проводниками верхом на лошадях уходит в тайгу на северо-запад, где через неделю встречает эвенкийские стойбища»39.

По возвращении из командировки в 1925 году Г. М. Василевич получила предложение вести занятия по этнографии тунгусских народов. В это время Географический институт был включен в состав Ленинградского университета как Географический факультет, и его факультеты преобразованы в отделения – общегеографическое и этнографическое. Система образовательного процесса на этнографическом отделении также была серьезно изменена: студенту необходимо было выбрать один из восьми циклов обучения, сформированных по группам лингвистически родственных народов. Именно в контексте цикла велась подготовка этнографов, в нее было включено и изучение языка изучаемого этноса. Одним из циклов был цикл по изучению эвенков (тунгусский). Г. М. Василевич была приглашена ассистентом на этнографическое отделение вести занятия по этнографии тунгусских народов, а курс эвенкийского языка вел составитель первого проекта эвенкийской письменности Я. П. Алькор (Кошкин). Преподавание языков коренных народов было абсолютным новшеством, по свидетельству биографа Василевич, изучать его начали «на основе грамматики М. А. Кастрена с привлечением носителя языка – прибайкальского эвенка Полтеева, от которого велась запись текста на эвенкийском языке с последующим подробным морфологическим анализом»40. Василевич также присоединилась к слушателям на языковой курс. Известно, что уже к 1929 году этнограф знала язык в совершенстве: в экспедиции в район бассейна Олекмы и Витима не только выступала в роли переводчика, но и на районном съезде советов представила доклад о деятельности Комитета Севера на эвенкийском языке41.

Вторая экспедиция Г. М. Василевич к эвенкам по заданию Комитета Севера продлилась практически полгода: с сентября 1926 по апрель 1927 года этнограф находилась в районе средней части бассейна Подкаменной Тунгуски, в Богучанском и Таимбском районах Красноярского округа. Результатом этой поездки стала и первая эвенкийская коллекция Василевич, переданная в Музей антропологии и этнографии (Кунсткамера), а также статья «Игры тунгусов» на основе материалов коллекции42. Перерыв в полевых выездах будет сделан ей в 1928 году, в это время ученый готовит к изданию первую книгу для чтения на эвенкийском. Но уже в 1929 году состоялась поездка к эвенкам Якутии, а в 1931, а в 1931 году – первая исключительно лингвистическая экспедиция к эвенкам Нижней Тунгуски