Например, у того, кто хочет оградить себя от вредных стрептококков, это получается лучше всего, если в своем организме он уже имеет полезные стрептококки. Потому что они довольно эффективно отклоняют доступ для своих вызывающих болезни сородичей. Это как в любой хорошо действующей экосистеме: когда экологическая ниша занята, пришельцам, если они в чем-либо значительно не превосходят своего непосредственного, авторитетного конкурента, очень-очень сложно прижиться.

У нас, людей, слишком высокое мнение о собственной индивидуальности. Каждый считает себя чем-то совершенно необыкновенным, уникальным. У каждого есть свои отличительные особенности – черты характера, таланты, способности, неповторимый взгляд, голос, гены. Однако при всей индивидуальности в жизни мы не одиноки: даже угрюмый отшельник на острове Ньюфаундленд живет не без компании, ведь на нем и внутри и вокруг него расселены и поселены всяческие микроорганизмы.

Дальше – больше. Мы настолько тесно связаны с жизнью крошечных существ, настолько интимно общаемся с ними, что уже едва ли возможно провести здесь известную психологически-социологически-антропологическую линию между своим «я» и «другим» или «другими». Бактерии на нашей коже имеют защитные функции, которые ни в чем не уступают защитным функциям самих клеток кожи. Бактерии в кишечнике расщепляют пищу отчасти эффективнее, чем наши собственные ферменты, бактерии во влагалище женщины, возможно, не совсем так же важны для благополучного размножения, как сперматозоиды и яйцеклетки, но они вносят свой вклад, не говоря уже об их значении при защите от женских инфекций мочеполовой системы.

Каждый человек в сущности является тем, что социобиологи называют суперорганизмом – сообществом множественных отдельных живых организмов, каждый из которых обладает определенной индивидуальностью, действует в собственных интересах и в постоянном взаимодействии, коммуникации и взаимном контроле питает общее целое и в некоторой степени сохраняет его стабильность. Это общее целое в таком случае именуется как Синди из Марцана, Михаэль из Берлина или Вася из Реутова. В настоящее время существует целых семь миллиардов таких суперорганизмов категории «человек», не считая все остальные виды животных. Да и они, насколько известно, все нестерильны и охвачены микробной жизнью. Вместе с тем сюда равным образом также следует отнести все растения, на листьях, корнях, коре и плодах которых господствуют микроскопически крошечные полезные существа. Даже терруар, специфический вкус вина определенной местности, должен быть благодарен микробам на гроздьях{5}.

Для организмов, в отношении которых когда-то было установлено, что они представляют собой тесные, взаимодействующие в рамках симбиоза сообщества нескольких организмов и видов, например кораллов, биологи изобрели понятие «голобионт». Между тем человек тоже выступает в качестве голобионта, как мог бы выразиться Макс Фриш.

Или как это сформулировали бы социал-демократы: «мы» решает.

Наше существование в свете голобионтов и суперорганизмов тем не менее совсем не предполагает нивелирование, или деиндивидуализацию. Напротив. Каждое «мы» особенное.

Подобно тому как каждый человек является носителем своеобразного, уникального отпечатка пальцев, индивидуального голоса, жизненного опыта, которые не могут в точности соответствовать чьим-либо другим, а также собственного уникального генома (даже однояйцевые близнецы немного отличаются друг от друга), так и каждый человек является носителем своего микробного отпечатка.