Дом был богатым, всё в нём дышало историей многих поколений, которые вложили в это немало сил и средств. В нишах стояли статуи, на стенах висели картины с пейзажами, натюрмортами, а вот с батальными сценами привлекли меня намного больше. На них были изображены магические бои, и это было очень красиво, а ещё помогало отвлечься от чужих мыслей и сохранить спокойствие.

 Мягкий ковёр заглушал шаги, свежие цветы, расставленные в высоких вазах, создавали атмосферу уюта. Аромат роз и белых лилий придавал всему торжественную ноту. Именно с такими ощущениями появилась в столовой, пока не увидела, как спорят лорды. Эмоции искрили, и у них даже был цвет, что меня озадачило. Моргнула, и картинка пропала, но настроение в столовой было напряжённым. Его можно было есть ложной, но при моём появлении всё стихло. Оба встали и, нацепив улыбки, направились встречать.

– Мари, вы обворожительны, – лорд Тимор чуть склонился, подставляя локоть. От него пахнуло мятой и чем-то горьким, словно его снедали сожаления. Хлопнула ресницами, растерявшись.

– Мари, составите мне пару, – это уже лорд Мелвилл, предлагал опору в виде своего локтя, но от него пахло морем и сосновой смолой, нагретой на солнце. Обвела мужчин взглядом и чуть прищурилась, покачав головой. Протянула обе руки, не желая делать выбор, положила их на протянутые конечности.

– Я ужасно голодная, и мне не до ваших реверансов, лорды. Что у вас случилось, пока я отсутствовала?

 От дознавателя пахнуло холодом, а ректор начал горчить ещё больше, и тут меня осенило, заставив застыть памятником. Нервно сглотнула и посмотрела на лорда Мелвилла.

– Вы – ментальный маг? – спросила у него, хлопнув ресницами.

– Да, и эмпат, – последовал ответ, – почему вы вдруг озадачились этим?

– А вы, лорд Тимор, какая у вас магия? – игнорируя вопрос дознавателя, повернулась к ректору.

– Некромант, – улыбнулся мужчина, – и целитель, это две неразлучные «подруги» – жизнь и смерть.

– Мята с горчинкой, – кивнула в ответ и посмотрела на дознавателя, – смола и море. Магия пахнет?

 Мужчины на меня уставились, словно я заговорила со статуей. Переглянулись и довели до накрытого стола. Усадили, помогли расправить на коленях салфетку, уселись по разным сторонам, словно за огромным столом больше не нашлось места.

– Ешьте, Мари, мы поговорим после, и так неприлично долго держали вас голодной. Не стесняйтесь, вам не грозит набрать лишний вес, магия будет съедать все излишки, а вам надо хоть немного поправиться, – ректор заботливо подвинул в мою сторону омлет, мясной паштет и творог. Желудок неприлично буркнул, заставив покраснеть, но, отбросив ложное чувство стыда, принялась за еду.

 Наблюдали за мной внимательно, словно оценивая, не забывая есть и обмениваться взглядами. Утолив первый голод, спросила:

– Я могу слышать мысли?

– Да, если у человека нет защиты или, как в твоём случае, становление магии, – ответил лорд Мелвилл и улыбнулся, – слуги? Иногда они очень громко думают.

– Да, экономка у вас – коварная женщина, – улыбнулась в ответ, притягивая чай и пирожное.

– Знаю, но пока наблюдаю, – хмыкнул в ответ, – Дарел не даст соврать, сколько их было с далеко идущими планами. Всё сводиться к одному, прижить ребёнка и сосать деньги, а если малыш получит магию отца, вообще подарок небес. Скажи, сколько тебе было лет до того, как ты попала сюда? Ты создаёшь впечатление более зрелой девушки.

– Это запрещённый вопрос, но я отвечу, – стрельнула в его сторону глазками, – старше, чем Мари, в полтора раза, почти.

– Женщины, – фыркнули оба, сдерживая смех.

– Хорошо, – качнул головой дознаватель, – тогда тебя не шокируют разговоры про близость и рождение детей.