С древних времен искусство рассказа историй постоянно совершенствовалось. Как отмечают исследователи, изменялась и тематика их содержания: «древние мифы и сказки не только почти повсеместно связаны с опасностью и смертью; они откровенно дидактичны. Если мы уберем их слои символики и подтекста, которые интерпретировались и переосмысливались на протяжении тысячелетий, и сосредоточимся на их повествовательных скелетах, мы обнаружим, что они усеяны практическими и моральными идеями: люди не всегда такие, какими кажутся; разум – такое же оружие, как и тело; иногда смирение – лучший путь к победе. Современные истории часто погружают нас в длинные внутренние монологи, исчерпывающе описывают обстановку и физические особенности людей, восхищаются случайным, абсурдным и ортогональным и заканчивают преднамеренной двусмысленностью. Самые ранние истории были, несмотря на всю их фантастичность, гораздо более прагматичными. Их злодеи часто были тонко завуалированными аналогами угроз реального мира, а их выводы предлагали полезные уроки. Это были симуляции, которые позволяли нашим предкам развивать важные умственные и социальные навыки и практиковаться в преодолении конфликтов, не подвергаясь реальной опасности… Похоже, что наши предшественники полагались на истории, чтобы научить друг друга выживать»8.

Древний дописьменный сторителлинг помогал людям выживать, прежде всего, за счет обмена опыта и самосовершенствования: «Рассказывая истории, древние люди обрели беспрецедентную автономию в отношении своего субъективного опыта: они могли диктовать и записывать обширные истории и строить сложные долгосрочные планы; они могли скрывать, пересматривать и мифологизировать правду; они могли жить в альтернативных мирах, созданных ими самими. Рассказывание историй превратило наш вид из разумной обезьяны в полубога…»9

Эпоха письменности

Из уст в уста передаваемые мифы и истории с появлением письменности были зафиксированы сначала на папирусах, деревянных и глиняных табличках, на камне, а в дальнейшем на бумаге и электронным способом. Использование первых письменных символов началось примерно 9000 лет назад. Становление письменности прошло долгий путь: от предметного письма до алфавитного, и на каждом этапе люди записывали истории с помощью находящихся в их распоряжении «инструментов» (ракушками, стрелами, мышами и т.д. в предметном письме, изображениями предметов и понятий в пиктографическом письме, условными значками в иероглифическом, знаками в слоговом и алфавитном). Алфавитное письмо позволило быстро и просто записывать самые разнообразные по содержанию и длине истории.

Первые письменные истории были созданы в Древнем Египте в конце четвертого тысячелетия до н. э. Наравне с погребальными текстами, письмами и религиозными гимнами на папирусах фиксировались истории, рассказывающие о карьерах выдающихся вельмож, жизни фараонов, богов и героев. Во втором тысячелетии до н. э. записываются индийские и китайские истории, в начале первого тысячелетия до н. э. – еврейские и иранские. В первом веке до н.э. Юлий Цезарь выпускал на глиняных дощечках рукописные собрания важнейших событий Римской империи («Деяния сената» и «Деяния народа»).

Длительное время население в целом было неграмотным, только образованный класс мог читать и писать истории. В средние века (400–600 гг. н.э.), в Европе появились первые сборники рассказов в форме иллюминированных рукописей. Записывались старые и создавались новые произведения в виде пьес (драм, трагедий, комедий и т.д.) для театра. В монастырях письменно фиксировались тексты жития святых. В частности, самой древней французской литературной историей считается религиозная поэма «Секвенция о святой Евлалии» конца девятого века. Как отмечают исследователи, «будучи записанной, история имеет потенциал жить дольше и распространяться дальше, чем любое другое существо. Все, что ей нужно, – это сознание, чтобы жить, и это сознание не обязательно должно быть человеческим или даже органическим. Истории, которые завоевывают самую широкую аудиторию в течение самых длительных периодов времени, с большой вероятностью продолжат выживать в той или иной форме. И если записанная история оказывается совершенно одинокой, она вполне может бесконечно ждать прибытия новой аудитории, будь то человек, инопланетянин, машина или что-то еще»