Запроектировать русское чудо невозможно. Нельзя его рассматривать и в качестве фактора безусловной исторической наследственности. Но определенную «технологию» чуда нужно учитывать. Современная социальная «технология» чуда предполагает разработку идеологии мобилизации, т.е. ценностную, а также смысловую заданность явления чуда, что невозможно без активного представления образа будущего. Для этого необходимо обретение положительного идеала как культурного ядра российского государства, запуска и инициации различных социокультурных процессов.

Таким образом, построение модели принятия решения представляет собой творческий процесс, в котором приходится, с одной стороны, учитывать общие закономерности, которым подчиняются изучаемые явления, а с другой – конкретные особенности их проявления. Модель поэтому не должна быть слишком общей и абстрактной, но в то же время – чрезмерно детальной и подробной. Следовательно, создание эффективной модели принятия решения и рационального выбора наилучшей альтернативы представляет собой скорее искусство, чем науку. В плане российского социума о русском чуде более правомерно говорить не как о предмете «расшифровки», а в модальности сознания, рефлексии. А если обратиться к ситуации кризиса, то, как это не парадоксально, в углублении современного кризиса заключаются в то же время источники мощного импульса, способные породить вспышку активности и как следствие – чудо. Конечно, в большинстве случаев прогнозирование чуда основывается на экстраполяции прошлого на будущее: наблюдая частоту события в прошлом, люди переносят это знание на будущее. Но с течением времени события могут сильно измениться. Прогнозирование чуда всегда сопровождается появлением чего-то неожиданного, связанного с такими иррациональным феноменом, как Дух народа. Это вовсе никакая не абстракция и не спекулятивное измышление, это энерго-информационный объект, который развивается в силу собственных императивов.

Учитывая вышесказанное, российская стратегия должна принимать во внимание, что современная война – это в первую очередь борьба Духа, и только силой духа в ней можно победить. Люди тогда обладают духовной силой, когда они объединяются в едином духовном порыве. И наши враги это знают, поэтому предпринимаются всевозможные попытки ослабить нас духовно, вызвать духовную слепоту, которая мешает распознавать «знамения времен» и находить истинный путь.

Одним из самых драматических последствий современного этапа глобализации выступает усиление тенденций, направленных на ослабление и постепенное разрушение национальных государств, рост влияния тайных, теневых центров мирового финансового капитала, глобальной управляющей элиты при очевидном падении роли и значимости открытой, публичной политики, выборных органов государственной власти. Суверенитет государства в современных условиях подвергается сомнению, а нередко и просто третируется, откровенно высмеивается как нечто устаревшее в эпоху глобализации. При том, что глобализация все больше напоминает настоящую социальную войну богатого центра (ядра) мировой капиталистической системы и ряда развитых анклавов за ее пределами против всего остального мира. Повсеместно возрастает экономическое, политическое, информационное и военное давление этого центра на весь остальной незападный мир, в том числе и на Россию. Смысл этого давления – максимально задержать или вообще остановить развитие общества за пределами «первого» мира. Это основное противоречие XXI века, как оно видится сегодня многим отечественным исследователям. «В XXI веке развитие является основным предметом борьбы глобальных центров силы…, становится основным глобальным конфликтом XXI века («конфликтом конфликтов»)