– А вы еще об народной мудрости изволите говорить! – укоризненно заключил Прудентов, обращаясь к Глумову.
– И все-таки извините меня, а я этого понять не могу! – не унимался Глумов, – как же это так? ни истории, ни современных законодательств, ни народных обычаев – так-таки ничего? Стало быть, что вам придет в голову, то вы и пишете?
– Прямо от себя-с. Имеем в виду одно обстоятельство: чтобы для начальства как возможно меньше беспокойства было – к тому и пригоняем.
Теория эта хотя и давно нам была знакома, но на этот раз она была высказана так безыскусственно, прямо и решительно, что мы на минуту умолкли, как бы под влиянием приятной неожиданности.
– Любопытно! – произнес, наконец, Глумов, первый стряхнув с себя гнет очарования.
– А коли любопытно, так не угодно ли с трудами нашими ознакомиться? – предложил Прудентов. – Нам даже очень приятно, что образованные люди прожектами нашими интересуются. Иван Тимофеич! дозволите?
Разумеется, Иван Тимофеич охотно согласился, и Прудентов прочел:
УСТАВ
о благопристойном обывателей в своей жизни поведении
Общие начала
"Ст. 1-я. Всякий обыватель да памятует, что две главнейших цели пред ним к непременному достижению предстоят: в сей жизни – благопристойное во всех местах нахождения поведение, в будущей – вечное блаженство.
Ст. 2-я. Обе сии цели, составляя начало и конец одной и той же, от веков предустановленной и начальством одобренной, цепи, состоят, однако же, в заведовании двух совершенно отличных ведомств. А именно: первая ведается обыкновенными, от гражданского начальства учрежденными властями, вторая же подлежит рассмотрению религии.
Ст. 3-я. Благопристойность, составляющая предмет настоящего устава, по существу своему разделяется на внешнюю и внутреннюю. По месту же нахождения обывателя, на благопристойность, обнаруживаемую: а) на улицах и площадях; б) в публичных местах и в) в собственных обывателей квартирах.
Ст. 4-я. Внешняя благопристойность выражается в действиях и телодвижениях обывателя; внутренняя – создает себе храм в сердце его. А посему, наиболее приличными местами наблюдения за первою признаются: улицы, площади и публичные места; последнюю же всего удобнее наблюдать в собственных квартирах обывателей.
Ст. 5-я. Сии общие начала, взятые в нераздельной их совокупности, составляют краеугольный камень, на котором зиждется все последующее здание благопристойности. А равным образом и изречение: начальству да повинуются, ибо всуе приказания отдавать, ежели оные не исполнять".
– Это – общие начала, – сказал Прудентов, прерывая чтение и самодовольно поглядывая на нас, – имеете сделать какое-либо замечание?
Вместо ответа, мы взяли Прудентова за руку и долго и с чувством жали ее.
– Не только ничего не имеем, – сказал Глумов взволнованным голосом, – но даже… удивительно это, голубчик, как вы в нескольких штрихах все истинные потребности времени обрисовали! Именно, именно так: "собственные квартиры"! – вот где настоящая нить завязки романа гнездится! Само провидение вам, друг мой, внушило эту мысль!
– Итак, будем продолжать-с.
Пар. 1-ый
О благопристойном поведении на улицах и площадях
"Ст. 1-я. В отношении благопристойного поведения на улицах и площадях, город разделяется на три района. Первый обнимает собой набережную реки Невы от крайних пределов Английской набережной и оканчивая Литейным Двором; затем, идя по Литейной улице до конца оной, поворотить по Невскому проспекту до Большой Морской, а оттуда идти по Конногвардейскому бульвару и вновь вступить на Английскую набережную. Второй район составляют остальные части города по сю сторону Невы, за исключением Рождественской и Нарвской частей, а равно и Васильевский остров по 14-ю линию включительно. В третий район входят прочие местности, а также Сенная площадь.