Учеба продолжается
А. Н. Толстой – студент Технологического института
Учеба в Технологическом институте не была остановлена. В середине марта 1902 года Алексей написал в Самару:
«Дорогие папа и мама, простите, что долго не писал. Но это время я так уставал, что, право, было не до писем.
В прошлый понедельник сдал сразу 2 репетиции – по начертательной геометрии и аналитической геометрии, сдал обе на 5, это значит, что по этим предметам я уже перешел на второй курс, т. к. даже если я сдал бы экзамен на единицу, то все-таки будет в среднем переходной бал. Теперь готовлюсь к статике твердого тела, читать 150 листов, я на это определил 3 дня, ну, конечно, устаю, как собака.
У нас пока успокоилось, но зато очень много вышибли народу из институтов…
Был в знаменитом театре Московской Художественной труппы. Ну, если бы вы видели это, то никогда ничего другого бы смотреть не пошли. Получается полнейшая иллюзия, тяжелая драма Гауптмана “Михаэль Крамер” прямо непереносна.
Артисты стараются не выдаваться, но все играют в одном общем высоком тоне. Декорация – жизнь, усмотрены мельчайшие подробности. Нет ни приподнятых монологов, ни сценических условностей (напр., не становиться спиной к публике или не говорить, когда на сцене шум). Вы видите живых людей в обыкновенной обстановке.
Юлия видела “Три сестры” Чехова и говорила, что их нельзя читать – скучны, но на сцене М. Х. Т. они прямо великолепны. Это конек Художественной труппы…
Был на кустарной промышленной выставке. О, это стоит посмотреть. Выставка богатая и интересная. Всё, что в России есть интересного по этой части, всё привезено сюда. Дамы петербургские настоящие идиотки, стоят и ахают около самой обыкновенной девчонки, щупают ее, нюхают, идиотки, точно не видали никогда крестьянской девчонки…
Крепко целую Вас.
Ваш А. Толстой».
Учеба в институте всё продолжалась. Осенью 1903 года Алексей написал в Самару:
«Новенького у нас ничего нет, а относительно нас скажу, что чем Юлия занимается больше, тем меньше я. Теперь я узнал, какое растлевающее влияние имеют наши репетиции в институте. <…> И в результате получаются отрывочные нагроможденные знания. Словом, если бы все пять курсов у нас были репетиции, то я столько бы знал по окончании, сколько при поступлении. Но, слава Богу, нынешним годом они и заканчиваются».
Помимо академического учебного процесса, студенты Технологического института должны были проходить производственную практику. А. Н. Толстой летом 1902 года работал на Сугинском стекольном заводе под Елабугой. Весной 1904 года – на Балтийском судостроительном пушечно-литейном заводе. Весной 1905 года – на Невьянском заводе, а затем принял участие в уральской экспедиции своего тестя Василия Михайловича Рожанского, предпринятой с целью разыскания месторождений золота. 8 июля 1905 года Алексей писал родителям из Кундравинской долины, расположенной недалеко от озера Еланчик:
«Милые папа и мама!
И до сих пор относительно золота ничего не известно; каждый день я в ожидании, вот-вот окажутся благоприятные результаты, но пока ничего. <…>
Вообще разведки и сама золотая промышленность – самая азартная игра, которую только можно выдумать.
Жизнь мы ведем полудикую, большую часть времени на воздухе, в ходьбе, в болоте, на охоте. Попы, у которых мы живем на заимке и которых Всеволод Михайлович лечит, доставляют нам в виде презента всё необходимое…
Я немного прихворнул, у меня был нарыв, потом лихорадка. Но в общем всё обходится благополучно, хотя каждый день прихожу мокрым из болота.
Здесь весь июнь стояли дожди и холода, но в июле погода сразу переменилась. Комаров немного, местность чудная. Охота какая угодно: на козлов, красную дичь, болотную и полевую.