На будущее назовем уважение без учета ресурса «формальным уважением», а старое уважение на основе статусного ресурса – «неформальным уважением».

Тогда в среде неформального уважения – обществе насилия и принуждений – любой совестный человек оказывается в положении страдающей стороны и по факту, даже пытаясь «очеловечить мир», не адекватен окружающему обществу.

Так мы подходим к представлению, что при неформальном уважении человеку просто не добиться устойчивого уважения. Любое изменение социальной среды постоянно вызывает подвижку статусных ресурсов и их регулировку через насилия. Неформальное уважение держит открытым ящик Пандоры, а уважение – вечно переменной величиной.

Но поскольку мы еще не определили место самоуважения относительно творчества, то и сказать о том, возможно ли самоуважение без уважения пока нельзя. Здесь мы только что уяснили, что при неформальном уважении об удовлетворенном уважении в обществе говорить довольно трудно. Сама история отвращает нас от представлений о реальной практике неформального уважения. Мы уже знаем о первобытно-родовом обществе. Наличия табу и родовых отношений уже образует ряд формальных правил для предотвращения конфликтов в группе.

А теперь полезно рассмотреть обратные варианты – представить человека, который пытается изолироваться от общества, не желая страдать от «неформального уважения».

Если же наш субъект никого не обижает, но и не помогает, не полезен, то как следствие он фактически не общается с другими. Поэтому его потребности общения и уважения не могут быть удовлетворены в принципе – перед нами асоциальная личность, избегающая людей.

Кто на нас может обижаться? Те, кто ожидал нашей помощи, и не получил ее! Отсюда следует, что «человек совести» – тот, кто может помочь окружающим его людям в их ожиданиях, а, следовательно, такой человек уже помогал и пользуется уважением.

А тот, кто не общается и потому не помогает? Такой и обидеть никого не может – ведь он просто не имеет контактов, не влияет на других. И потому он сам не может испытывать влияний. Такой человек обычно независим, но и не имеет общения. Такому совесть не нужна. У него нет практики, на которой совесть можно применить.

И здесь иерархия потребностей работает на сто процентов. Нет общения – нет и уважения, потому нет и самоуважения, которое могло бы возникнуть в развитие уважения от отсутствия конфликтности как рефлексии.

Предположим, у человека существует стремление «не беспокоить остальных своей жизнью». Покажем сразу, что такая цель не возможна, не исполнима. Обычно (некоторые другие) люди сами вторгаются к вам – независимому – за помощью, хотя бы первый и последний раз в своей жизни. И цель «не беспокоить» не укладывается «в совесть», ибо в схеме неучастия такой человек должен отказывать в помощи, и, следовательно, обижать и… становиться не уважаемым. Одновременно так поступающий человек разрушает и свою совесть, если была, остается без нее. Наименование по минимуму – равнодушие.

Но состояние равнодушия испытывает и совестный человек, если он больше не способен помочь миру. Тогда индифферентность – признак усталости от жизни и период прощания с ней.

Поэтому мы приходим к важным выводам:

1) нельзя удовлетворить самоуважение или быть совестным, не будучи уважаемым или не став уважаемым, не даря свой ресурс – не входя в положение оппонентов, не умея учитывать интересы других;

2) потому потребность самоуважения требует удовлетворения потребностей общения и предполагает появившееся и удовлетворенное уважение.