Кайлес молча ждал, когда у ректора иссякнет запал.

– И остальное… Лужа под крышей, которую вы называете бассейном? Зачем, когда можно спуститься и поплавать в море, если так хочется? Ладно, хоть зал силы не забыли. Но это-то вам зачем? – и ректор, убрав на иллюзии крышу, увеличил изображение учебного корпуса, указав на зал, в котором были подвешены к потолку полотнища.

– Вертикальная медитация – удобная вещь – терпеливо пояснил Кайлес, уговаривая себя снисходительно отнестись к консерватизму коллеги. – Зацепляешься ногами и висишь вниз головой. В такой позе точно не заснешь, – добавил он едко.

Ректор открыл рот, подбирая достойный ответ, закрыл, не забывая сверлить декана ненавидящим взглядом.

– У меня стойкое чувство, что воспитывать вы будете не людей, а птиц, рыб и сплюнов, – вымолвил он, наконец.

Кайлес в ответ светло улыбнулся, начиная испытывать наслаждение от их перепалки.

– Вы правы, – доброжелательность – главный аргумент в споре, – менталисты должны получить лучшее образование, ведь нам предстоит копаться в самых разных личностях. Так что мои студенты будут и плавать, и висеть, и валяться, и просто спать, если им захочется. Что касается домиков, хоть мы тоже семья, но пока не умеешь ставить блоки, тяжело переносить большое скопление людей. Я бы каждому отдельный поставил, тут вы снова угадали, – лицо ректора перекосило, – но, увы, мы ограничены площадью плато, а оно меньше вашего. Так что я рассчитываю, что мы сможем пользоваться вашими открытыми полигонами, ну а курсантов я жду на занятиях у себя. Кстати, двадцатипятиметровой лужей, как вы ее назвали, они тоже могут пользоваться. В обмен, так сказать.

– Зачем? – сквозь зубы уточнил ректор. – Мы огневики, а не водники!

Кайлес выругался про себя, улыбка застыла на губах и в словах зазвучала злость:

– Попробуйте, милейший, взглянуть на это не с точки зрения стихии. Плавание прекрасный инструмент развития тела, еще снятия негативных эмоций и расслабление. Для менталистов оно обязательно, остальным тоже не помешает. Поверьте, часовая тренировка огневиков в воде – и количество драк значительно уменьшится.

На Кайлеса взглянули так, что стало ясно – не поверили, более того – посчитали предателем.

– Не зря говорят, – тихо проворчал ректор, – стоит завестись одному воднику, как тут же по углам полезет плесень. Не в обиду вашей знаменитой ученице будет сказано, но лужа огневикам не нужна. Нам достаточно своих медитаций и залов силы.

– Вот здесь, – и Кайлес указал на «лужу» поменьше, – мы планируем использовать воду с высокой концентрацией соли. На ней можно будет лежать и медитировать.

– На воде? – не поверил ректор. – Огневику? У вас пепел вместо мозгов?

Кайлес стиснул зубы. Опять и снова. Вечная несовместимость. Возвышение огня. Все остальное – вторично и несущественно. Кто не с нами – тот против нас. Удивительно, как огневики еще позволяют себе мыться и пить воду. Зато любые занятия с использованием воды определены лишь тем, у кого это вторая стихия. И все попытки Кайлеса сломать такое отношение натыкаются на оскорбления похлеще «пепла вместо мозгов».

Повезло, что Второй отдал ему полную инициативу в строительстве, требуя лишь обойтись без оскорбления короны и нравственности, да предоставить заключение о безопасности. Так что Кайлес решил себе ни в чем не отказывать. Его детище – его правила.

Лифганцы, несмотря на поганую натуру, были правы в одном – менталистика выше стихий. Потому для достижения нужной концентрации на медитациях Кайлес был готов использовать любые методы, в том числе и земные наработки.