Попробуем задать нашим бывшим и настоящим властителям ряд серьезных, значимых для каждого из нас, вопросов:

Какая доля национального достояния была включена в программу ваучерной приватизации?

Какая доля реальных активов положена в основание для проводимой в стране финансовой политики, определяющей систему и объем эмиссии денежного обращения в России?

Правильно ли были рассчитаны и учтены активы страны для формирования обеспечения инвестиций, определения объема будущих внутренних и внешних займов?

Правильно ли учитываются сегодня активы федерального, регионального, муниципального, корпоративного и частного уровней собственности и, правильно ли они используются при формировании региональной и федеральной финансово-экономической политики, а также, в какой мере они участвуют в становлении российской денежной системы и российской валюты?

В какой мере обоснованными с финансово-экономической точки зрения являются решения, принимаемые на муниципальном, региональном и федеральном уровнях?

Не связаны ли все возникшие сегодня проблемы на формирующемся российском рынке с принципиально ошибочной финансово-экономической стратегией?

С большой степенью уверенности можно утверждать, что на поставленные вопросы мы получим примерно следующие ответы:

В программу ваучерной приватизации была включена малая доля национального достояния, что и привело к полной неэффективности для большинства российского населения предложенной и реализованной приватизационной программы.

При этом, значительно большая доля российских активов (в сотни раз) могла попасть, и наверняка попала, в руки организаторов и реализаторов тотальной ваучеризации вне рамок государственной ваучерной программы.

При формировании финансово-экономической базы государственной денежно-эмиссионной политики была принята во внимание лишь малая доля национального достояния, ресурсного комплекса и свободных активов государства, муниципальных образований, компаний и частных лиц.

Заниженная финансово-экономическая база резко сузила возможности российского государства в бюджетной политике, инвестициях, подготовке и осуществлении внешних и внутренних заимствований.

При этом регионы практически лишились возможностей формирования фондов реконструкции и развития, а население лишилось сбережений, что в еще большей мере ограничило денежный потенциал, нужный для поддержки нормального функционирования и воссоздания, как производственных и социальных, так и инфраструктурных объектов.

Огромный объем реально существующих, но не введенных в денежно-финансовый оборот свободных активов, не оказывает, и не может оказать влияния, на становление российской валюты, не подкрепляет денежную систему страны, порождая ситуацию недостаточного, в экономическом понимании, использования имеющихся ресурсов.

В связи с ошибочной учетной политикой, большинство принятых решений в финансово-экономической сфере, как на муниципальном, региональном, так и на федеральном уровнях, являются необоснованными и, в связи с этим, неправильными. При этом степень ошибок в принятии решений резко возрастает при переходе от муниципального уровня к региональному и, в еще большей степени возрастает при переходе от регионального уровня к федеральному.

Неправильная и нереальная учетная политика обусловила резкое занижение существующей налогооблагаемой базы, что привело к грабительской налоговой политике и катастрофическому разрушению производительной сферы российского государства.

Вторичным, но чрезвычайно важным проявлением неадекватной финансово-экономической политики государства, явилась возникшая социальная депрессия населения, потеря идей и целей своего существования, перенос активности с созидания на выживание, повсеместное снижение мотивации в научной и производственной деятельности и, в связи с этим, резкое сокращение как регионального, так и федерального валового продукта со всеми вытекающими из этого последствиями и проблемами.