– Полегче, командир, – мрачно усмехнулся Деций.

– Что, старые раны тревожат? – догадался Лонгин.

– Да есть немного…

– Ты, верно, устал с дороги? Ну, идем в дом. Слуги баню истопят. Попаришься. Отдохнешь.

– А это что за явление? – обратив внимание на идущего позади отрока, осведомился Деций.

– Мой сын, – улыбнулся Лонгин.

– Гляжу, командир, ты в увольнении даром времени не терял!

– Видел бы ты, как он метко бросает копье…

– Охотно верю. Иначе и быть не может у сына столь славного командира когорты, каким мне запомнился Гай Кассий Лонгин. Подойди ко мне, воин, – кивнул мальчику Деций.

Отрок робко приблизился, глядя снизу вверх на великана в пурпурном плаще и кровавой тунике.

– Как зовут тебя? – спросил Деций.

– Гай, – отозвался мальчик.

– А я Марк. Ну, здравствуй, Гай Кассий Лонгин Младший.

– Здравствуйте.

– Нет, приятель, так не пойдет. Давай сюда свою пятерню, – я покажу, как здороваются настоящие мужчины, – он схватил мальчика за запястье и легонько сжал его руку. – Вот так приветствуют друг друга легионеры! А ты хочешь быть легионером?

– Да. Я мечтаю об этом.

– В таком случае тебе придется немного поработать над собой, чтобы набрать мышечной массы, – заметил Деций, с улыбкой оглядывая худенькое тело мальчика.

– Чтобы выжить на войне, Марк, – вмешался в этот разговор Лонгин, – одной горы мускул недостаточно. Нужно еще, чтобы была, как минимум, голова на плечах, а с этим у Гая все в порядке…

– С тобой не поспоришь, командир, – усмехнулся Деций и, когда они прошли во двор, увидев свисающие сверху виноградные гроздья, присвистнул от удивления. – Кудряво живешь!

Лонгин кликнул раба, приказав тому позаботиться о жеребце, на котором прискакал Марк, и повел своего гостя в дом.

Пока слуги готовили баню, хозяин и гость возлежали в триклинии. Марк угощался гроздьями спелого винограда и рассказывал, что привело его в столь далекие от Антиохии края.

– Как там поживает наш Железный легион? – осведомился Лонгин, разливая вино по кубкам. – Все по-старому или что-то новое появилось? Война не предвидится?

– Неспокойные времена настали нынче! – отвечал Деций и, отведав вина, добавил. – В Иудее новый мятеж, вызванный переписью, но главные известия сейчас приходят из Рима…

– И какие? – взглянул на Марка Лонгин.

– Я так и знал, что ты еще ничего не слышал.

– До нашей глубинки новости идут месяцами, а то и годами, – усмехнулся Лонгин. – Так что там в Риме стряслось?

– Случилось это не совсем в Риме, но вызвало, судя по всему, небывалый переполох в Городе. Вспомогательные войска восстали в Иллирике. Вслед за ними полыхнула вся провинция. Говорят, что в рядах бунтовщиков уже воюет до двухсот тысяч мужчин…

Лонгин задумался:

– Постой… В Иллирике я бывал. Там проходит граница с Нориком. Оттуда же рукой подать до Италии!

– Да, командир, ты прав. Ходят слухи, что мятежники движутся на Рим. Не знаю, так ли это. Но говорят, что они уже вторглись в Македонию…

– А что же сенат? – возмущенно проговорил Лонгин. – В Риме думают что-нибудь предпринять?

– Я не знаю, о чем думают сенаторы. Они, как ты понимаешь, не докладывают мне. Со слов легата выходит, будто бы по распоряжению Кесаря на службу стали призывать вольноотпущенников…

– Кого? – удивился Лонгин. – Вчерашних рабов, ущемленных в правах? Значит, все так плохо?

– Похоже на то, – мрачно отозвался Деций. – И вот еще что. Кесарь созывает ветеранов. Это мне доподлинно известно. Именно поэтому я и прискакал сюда, командир.

– Командир, – усмехнулся Лонгин. – Какой я тебе командир? Ты, небось, уже перещеголял меня? В трибуны выбился?

– Пока что только примипил