С середины XVIII века Летний сад приобрел популярность как место прогулок избранной публики. В 1771–1784 годах для него соорудили ограду, ставшую со временем одним из символов Северной Пальмиры. В 30-х годах XIX столетия возникла традиция устраивать в саду смотр невест. Она просуществовала вплоть до начала XX века.

В начале XX века стали появляться планы реконструкции Летнего сада. Но Министерство императорского двора, в ведении которого он находился, отказалось от преобразований…

Вдоволь насладившись красотами Петербурга, посетив места, с которыми были связаны глубоко личные воспоминания, супруги оказались за городом. Лазорян остановил машину.

– Тебе здесь нравится? – оборачиваясь, спросил жену.

Отметив его усталый вид, она мысленно принялась себя корить.

«На него столько всего обрушилось, а я со своими капризами – возжелала прогуляться в автомобиле. Как будто не будет другого дня или случая. Наверное, лучше было остаться дома. Хотя, что теперь сожалеть об этом?»

Но вслух она поспешила согласиться, одарив мужа благодарной улыбкой:

– Замечательно! – Анастасия огляделась и не смогла сдержать восхищенного возгласа. – Озеро! Только взгляни, какая благодать! Сосны, луг и…это озеро.

Покинув машину, Георгий обошел ее, открыл дверцу и, приглашая, протянул жене руку:

– Этот уголок будет нашим эдемом. В целом свете пока никого нет, только ты и я.

Бережно поддерживаемая мужем, Анастасия вышла из машины. Сняв роскошную шляпу, положила ее на сиденье. А после – долгим, внимательным взглядом посмотрела на Георгия.

– Когда я была маленькой, за мной присматривала няня, ее звали Степанида, – заговорила тихо. – Она была малограмотной, уже в преклонном возрасте, но пользовалась в нашей семье уважением. Есть люди, наделенные особым, божественным светом. Словно они родились в мире, где отсутствуют ненависть, подлость, обман, предательство. Но, помимо этого, в них чувствуется огромная сила, хотя внешне они выглядят кроткими, не способными на сопротивление. Однако их сила может повергнуть в прах самую густую и непроницаемую тьму. У Степаниды была такая сила, в ней горел божественный свет. Вдобавок у нее были удивительные глаза. Даже в старости они оставались ясными. С годами в них только прибавлялось мудрости. Так вот, няня часто рассказывала библейскую легенду о Ное и Ковчеге. Ума не приложу, почему именно ее? Но, что интересно, заканчивая рассказ, она каждый раз глядела на меня печально и, вздыхая, приговаривала: «Настенька, Настенька, кабы не принц гор, не покидать бы тебе пристанища. А так, быть вам обоим сошедшими с Ковчега».

– Почему ты вспомнила об этом?

Ощутив необъяснимую тревогу, Георгий нежно привлек к себе жену, при этом взглядом окидывая окрестности, словно в них могла таиться невидимая угроза. Но они были одни на этом крохотном островке мироздания, окруженном лугом, соснами и озером. Словно первые мужчина и женщина, сотворенные Богом, еще не лишенные безмятежности рая, не обреченные на страдания.

Опьяненная терпким ароматом весенних трав, Анастасия вновь огляделась. Взгляд ее задержался на амальгамной глади озера, заключенного в багет пышных зеленых сосен.

– Странное место, – проговорила она задумчиво: – будит забытые воспоминания. Ты, должно быть, сочтешь меня вздорной. Но в какой-то момент я почувствовала присутствие Степаниды. Вернее, ее света и силы. Ты говорил о рае. Но это озеро…Едва взглянув на него, я сразу вспомнила о Ное и Ковчеге. Мне только сейчас пришло в голову, что я никогда не задумывалась всерьез над словами няни.

В неосознанном порыве она прижалась к мужу, желая обрести необходимую ей в эти минуты защиту: