– На этот раз по-настоящему? – интересуюсь я.

– Видимо, да.

– А что произошло?

Мне любопытно, из-за чего можно бросить такого привлекательного парня. Причины должны быть вескими.

– Данил говорит, что просто разговаривал с твоей подругой, а Алёна решила, что они флиртуют. Так что лучше спроси у своей соседки, как всё было.

– Не очень-то мне интересно, – отвечаю я, отправляя в рот кусок хлеба с докторской колбасой.

Арсений молчит, только смотрит на меня с лёгкой улыбкой. А может, у него прикус неправильный, и улыбка мне чудится? У него светлые глаза – серые с зелёным оттенком. А ещё широкие брови в цвет русых волос и слегка оттопыренные уши. Они его совсем не портят, но неужели это из-за них он отращивает волосы и носит шапочку?..

– Как твоя гирлянда? – спрашивает сосед.

– Светится, – отвечаю я, и вдруг холодею. – Я же не поблагодарила тебя за стяжки!

– Да забей.

– Нет, спасибо тебе. Теперь гирлянды точно не сдует. Даже ураганом.

– Я рад.

Он поднимается и наливает себе ещё одну чашку растворимого кофе. Сейчас, когда Даня ушёл, я чувствую себя свободно, поэтому открыто наблюдаю за вторым соседом.

– Не многовато ли? – киваю я на кружку.

– Благодарю за заботу, – галантно кланяется он, рассмешив меня. – Но сегодня только так, иначе не проснусь. До трёх ночи работал.

– Ого. Значит ты вчера застал ребят? Когда они вернулись?

– Да вот в три и вернулись.

– Даня пришёл такой же злющий?

– Пьяный он пришёл. И злой, да… Еле уложил его. Мы тебя не разбудили?

– Нет, я крепко спала…

– Ладно, пойду, – Арс встаёт из-за стола, не допив свой дилетантский эспрессо, и с кружкой в руках удаляется в комнату. А я не успеваю спросить, кем он работает.

Мне хочется поскорее поговорить с подругой, но она спит до обеда. Мы планировали сходить в местную фотостудию, чтобы сделать фотографии для зачётной книжки и пропуска, но Анита приходит в ужас, увидев своё отражение в карманном зеркальце:

– Как же крипово я выгляжу…

Она сидит в кровати, разглядывая потёки туши на лице и взлохмаченные волосы.

– А ещё башка болит, и во рту будто куры переночевали… Зачем ты меня вчера вообще отпустила с этим Даней придурошным? Не могла предупредить, что он неадекватный?

Я второй раз за утро застываю, не зная, чем парировать.

– Да я-то при чём? – в моём голосе сквозит обида. – Он тоже на меня сорвался с утра. Но я же просто сидела дома и читала книжку! Что у вас произошло?

Анита не спешит отвечать. Она выбирается из постели, небрежно заправляет её и идёт в ванную, еле волоча ноги и не закрыв за собой дверь. Я остаюсь в комнате, которая теперь кажется тесной, но не выдерживаю и выхожу на балкон. На улице тепло, и лёгкий ветерок освежает моё лицо. Здесь я замечаю, как душно и темно было в помещении, где я ждала пробуждения подруги и не ощущала затхлого воздуха. Открываю балконную дверь нараспашку, отодвигаю шторы, впуская солнце и ветер.

* * *

Когда мы идём по улице в сторону фотостудии, настроение Аниты улучшается, и она наконец оттаивает. Ещё полчаса назад её раздражали остывший кофе, новый неудобный бюстгальтер и тушь, которая не хотела ложиться на ресницы ровно, а теперь подруга даже улыбается. Пока она приводила себя в порядок и объясняла Илье, почему так долго не отвечала на его сообщения, я старалась не напоминать о себе и вообще слилась с обоями.

– Надеюсь, фотографии получатся не кринжовыми, – говорит она.

– Какая разница? – с осторожность отвечаю я. – Это же всего лишь фото на документы.

В свой паспорт я просто стараюсь лишний раз не заглядывать.

– Попрошу, чтобы мне замазали синяки под глазами в фотошопе, – продолжает рассуждать Анита. – Их никакой консилер не берёт.