Опять бред какой-то.

У Бори дело. В восемь утра. У моего дома.

Забыла, что ли, что-то вчера?

Ну не фикус же он мне мой домой везёт?

— Чтоб тебя, Боря. Не дай бог, это какой-то розыгрыш!

Одеваюсь и срываю патчи уже в коридоре, чуть про них не забыв. Для пары минут у меня слишком много паники. Нет, Борис, конечно, заезжал ко мне раз этак надцать, но всё больше вечером. Однажды даже под утро, когда его супруга домой не пустила, а он решил, что Яна-друган. Если что, это цитата. Яна никакой не друган.

Опять меня не туда несёт.

В общем, по утрам Боря ко мне не ездок и не ходок обычно.

Выхожу из подъезда и сразу же вижу подъезжающий Лексус босса.

Значит, не соврал. Не пранк.

— Привет, отдыхающему классу.

Не глуша мотор, Вяземский выпрыгивает из машины и бросается к задней двери.

— Боря, что за дела в субботнее утро?

— Ребёнка хотела? Получай.

Сначала в руках босса появляется маленький голубой рюкзак, а затем и белобрысый мальчишка в голубой футболке, которого Боря держит за руку.

— Чего застыла? Давай. Вот тебе тренажёр. Тренируйся. В обед заберу.

— Ч-чего? К-кого? К-кто это, Боря?

— Это Сергей Борисович. Знакомьтесь. — невозмутимый мужчина настойчиво толкает мне в руки рюкзачок с, кажется, Микки Маусом, и когда ему это удаётся, удаляется в закат. Точнее, к своей машине, но для моего состояния это особой роли не играет.

— Пливет! — горланит мальчик, ничуть не тревожась тем, что остался наедине с незнакомой тётей.

Именно, — чтоб Борю там перекосило, — незнакомой! Я его сына видела, когда он у Вяземского в кабинете ещё по полу ползал в сползающих, кремовых ползунках.

Нет, это всё-таки шутка какая-то. Не может взрослый, адекватный и местами умный человек вручить… пятилетнего ребёнка мне. Пусть даже до обеда! Это розыгрыш. Определённо.

В конце концов, запасных детей у него нет. Этот навряд ли в машине у отца сохранился.

Нет, сейчас вернётся. Ну иначе и быть не может. Объедет вокруг дома и вернётся за сыном.

— Тётя, у тебя имя есть?

— А?

— Я Селёза!

Странное произношение.

— Где же твой папа, Серёжа?

Рефлекторно хватаю руку мальчишки и напряжённо всматриваюсь вправо. Хотя почему вправо? Если Боря объедет вокруг, то он появится слева.

Поворачиваю голову в другую сторону и вижу огромное… ничего. Нет Бори.

Вот гадёныш!

— Уехал на вокзал за мамой.

Что беременная женщина делает на вокзале? Ей же рожать скоро.

Господи,почему меня интересует чужая беременность? Мне бы понять, что с мальчишкой делать-то?

— Пойдём-ка ко мне домой, Серёжа.

Надежда увидеть авто Бори тает с каждой секундой. Как бы мой разум мне ни твердил, что подобное невозможно, но глаза видели, что видели, а в руке нетерпеливо дёргалась маленькая, пухлая ручка.

— А у тебя дома есть иглушки? — картаво вопрошает ребёнок.

— Ага.

«Дома, Серёжа, у меня есть телефон, с которого я позвоню твоему папе и съем ему мозг чайной ложечкой!» — думаю я, ведя ребёнка в свою обитель.

— Ты не голоден?

— Нет, мы завтлакали. А ты?

Ну, вроде бы не всё так плохо. Диалог налаживается. Вполне себе маленький человечек. Смышлёный. Может, как-нибудь доживём и до обеда.

— Вроде того.

Завожу сына босса в квартиру и запираю за нами дверь. Взгляд тут же выхватывает десятки острых углов и множество хрупких предметов.

Это будет сложнее, чем я думала.

Первое желание — сгрести всё, на что натыкается взгляд. Сфинксов у плазмы, Эйфелеву башню от двери, песочные часы и… Нет, так дело не пойдёт. Я же не могу вынести половину гостиной?

Помогаю мальцу раздеться подрагивающими руками и веду его, конечно же, под телевизор. Не знаю, как нынешние дети, а со мной срабатывало.

— Сейчас, сейчас… Две минуточки. — бормочу, словно в бреду, щёлкая каналами.