Была убеждена, что права и всегда придерживалась этого правила, чтобы защитить наш дом и семью от бед... Всех оберегала... а себя не смогла. Ушла в расцвете сил…

Хотя... В последнее время, чтобы не было так тяжело, я немного философствую по этой теме... Что мы знаем о смерти? Ничего… Тоскуем по умершим, забыв, что еще не так давно, до того как на наши земли пришло со своими догмами христианство, наши предки провожали родных и друзей в последний путь тризной. Не рыдали, а веселились. Праздновали… Радуясь, что усопший отмучился и наконец ушел в лучший мир, где его ждет бесконечный пир за одним столом с богами и героями.

Пришлось как-то читать повесть одного американского писателя. Фамилия выветрилась из головы. Как и название произведения… Что-то похоже на «Весь мир – тюрьма». Сюжет ниже среднего, а мысль увлекательная, запомнилась. Ибо перекликалась с древнейшими традициями.

Автор провозглашал идею, что наша реальность — это тюрьма, в которой отбывают наказание души, совершившие преступление в настоящем, большом и неизвестном нам мире. А годы жизни — срок его отбывания. И чем тяжелее преступление было совершено — тем длиннее срок. Седобородые старцы, которых мы привыкли уважать и прислушиваться к их мыслям, на самом деле — самые злостные нарушители законов Вселенной, приговоренные к наиболее суровому наказанию. По нашим меркам — пожизненному заключению. А самоубийство — это как побег… Почему, оно, собственно, и запрещено практически всеми религиями.

Согласен, придумать можно что угодно, теория сшита белыми нитями и притянута за уши, но почему предки радовались приходу смерти? Может, они тогда больше нас знали?

Мне, во всяком случае, нравится больше, чем индусский вариант. Ага, именно тот… Где можно сто лет прожить баобабом… Поскольку, можно думать, что и в том — Большом Мире, жена была лучше многих.

Пока я философствовал, Тыхто обошла спальню по периметру три раза, все время уменьшая круг, пока не выбрала место под компьютерным столиком. Покрутилась там немного и улеглась, положив голову на передние лапы.

Нет, все-таки от пса у нее больше… Вернее, от суки… но будем корректными.

— Давай, хоть подстелю тебе что-нибудь? — предложил я, оглядываясь по комнате.

Тыхто не возражала. Более того, выбралась наружу, подошла к мягкому креслу и решительно потащила с него плюшевое покрывало. Любимое жены… Я на мгновение даже увидел ее в этом кресле. Жена любила сидеть там по вечерам, вязать носки и смотреть, как я работаю.

Первым порывом было — отнять, а потом подумал: почему нет? Жена бы не возражала. Она всегда была готова всем помочь. Иногда даже ссориться приходилось, чтобы не выносила из дома вещи, которые самим могли понадобиться.

Но все же отобрал. Не для того, чтобы спрятать… а чтобы аккуратно сложить вчетверо и застелить пол. Пока ползал под столом, Тыхто подошла сбоку и благодарно лизнула в щеку.

— Ну, ну… обойдемся без фамильярности. Мы еще не настолько близко знакомы, чтобы целоваться… Вот поживем какое-то время под одной крышей, тогда и посмотрим.

Что именно мы должны увидеть, я и сам толком не представлял. Просто так говорят, когда хотят завершить разговор с умным видом.

* * *

Как-то незаметно подкрался вечер… Можно было еще посидеть за текстом, тем более что продолжение крутилось в голове, но не стал. Удивляясь самому себе, впервые за последние годы, улегся на кровать, включил бра и взял в руки книгу, которую... если память не поднимает, отложил, не прочитав, еще три года назад. Когда жене внезапно стало хуже и я уже фактически не отходил от нее до самого конца. Тогда стало просто не до чтения, спал отрывками по несколько часов, в перерывах между уколами.