— Так годится?

— Ооо… Подвигай пальчиками немного, а потом… в ротик! Вот сюда!

Нахал надавил большим пальцем на мои губы, ввел палец внутрь и начал им двигать.

— Соси.

Я двинула вверх и вниз по его члену. Горячая каменная твердость лишала благоразумия. Контраст пульсирующего великолепия с нежной кожей… Мне хотелось исследовать его член пальцами — каждую выпуклость, каждую венку. Не сдержавшись, я смахнула подушечкой большого пальца капельку смазки и размазала ее по крупной головке.

— Пора… — рыкнул. — На колени!

Я едва не рухнула. Признаюсь, мне хотелось этого!

Слишком много всего накопилось и навалилось, нервная система не выдерживала, и какая-то часть меня, просто ошизевшая от всех жизненных трудностей, была готова творить безумства.

Опустить на колени и взять у него в ротик…

Якуб прикрыл глаза, предвкушая блаженство, наблюдал за мной через полуопущенные ресницы. Я снова провела пальцами вверх, а потом вниз и… еще ниже!

Нащупав искомое, на миг простонала: даже яйца у него были просто шикарные: большие, горячие и гладко выбритые, прикасаться одно удовольствие.

Даже немного жаль, а потом я их сжала как следует!

— Что ты… — выдохнул и простонал. — Ах ты ж сучечка!

О да… У меня в ладони находились его большие яйца — такие потяжелевшие, полные и нежнейшие.

9. Глава 9

Мия

Я сдавила пальцами крепче. Якуб выматерился.

— Хватит… — рыкнул грозно.

По телу скользнула дрожь. Я с трудом сдерживалась, сжимала бедра изо всех сил, но чем крепче я их сжимала, тем сильнее было возбуждение.

Якуб был прав: по ногам вот-вот потечет от таких жарких игрищ и обменов предложениями. Но мне хотелось показать ему и другую сторону: я тоже его возбуждала! Причем, довольно сильно.

Не был исключен вариант, что он возбуждался только от мысли доказать свое главенство и первенство во всем, но сейчас я предпочла не сомневаться, а действовать.

Его палец до сих пор находился у меня во рту. Я крепче обхватила его губами и принялась двигаться по всей длине, облизывая языком и посасывая, продолжая сжимать его яйца так крепко, как только могла.

— Сукаааа… — прохрипел сдавленно и двинул бедрами. — Ммм… Ооох…

Я думала, что он вот-вот сдастся! Пот катился по его вискам, возбуждение никуда не делось — его член стоял так же крепко, казалось даже, что окаменел еще больше, но он не спешил молить о пощаде!

Неужели Якуба совершенно не волновали болезненные ощущения.

— Продолжай… — простонал, наклонившись. — Может быть, даже получится из тебя неплохая госпожа. Я готов тебе отдаться с условием, что ты меня оттрахаешь. Оседлаешь… Выдоишь досуха! — снова двинул бедрами. — Вот так да… Покатай их немного.

Что творилось? Я уже сама не понимала! В какой-то момент я ослабила хватку и принялась поглаживать, перебирать пальчиками, сминать его яйца ласковее, чем должна была.

— Умница, — Якуб надавил свободной рукой на мою шею. — А теперь на колени, госпожа, и в роо…

Договорить нам не дали. Предаться разврату — тоже!

Откуда-то сверху на меня внезапно посыпалась пыль!

Бум-с!

Сухой звук удара!

— Пошли пгочь, извгащенцы! — раздался картавый окрик.

И снова бум-с… Полетела пыль! Я мгновенно очнулась, выпала из морок дурмана и вернулась в реальность.

Я мгновенно поняла, что случилось, и даже не знала: смущаться или смеяться? Потому что Якуба дубасил по спине метлой сухой старичок среднего роста, в рабочей робе и засаленной кепочке. От него довольно сильно несло вчерашним перегаром, но это не мешало ему виртуозно колотить Якуба метлой, с которой сыпались засушенные листочки и пыль.

Дворник дубасил от души, матеря нас картаво.

Якуб рыкнул и развернулся мгновенно, задвинул меня за спину ручищей.