Все многообразие фактически существующих социальных интересов условно можно разделить по соответствию действующему законодательству на законные и противоправные интересы^>34.

Вместе с тем следует отметить, что как в законодательстве, так и в научных работах для обозначения общественных интересов, соответствующих праву, наряду с термином «законные интересы» используются термины «охраняемые законом интересы», «правовые интересы», «юридические интересы». В связи с этим встает вопрос о соотношении указанных понятий.

Ряд авторов разграничивает названные понятия. Так, Н. А. Шайкенов пишет: «Охраняемые законом интересы включают в себя как законные, так и юридические интересы. Интересы, которые находятся в сфере правового регулирования, но не обеспечены субъективными правами, целесообразно обозначать термином "законные интересы", а интересы, реализация которых обеспечена субъективными правами – "юридические интересы"»^>35.

Однако следует отметить, что в законодательстве понятия «законные интересы» и «охраняемые законом интересы» используются в качестве синонимов. В связи с этим полагаем возможным согласиться с мнением, что указанные словосочетания «выражают одно и то же понятие, поэтому могут использоваться как равнозначные»^>36.

Важно провести различие между законными интересами и выделяемыми в научной литературе правовыми интересами. Р. Е. Гукасян предложил классифицировать возникающие в обществе интересы в зависимости от средств их удовлетворения и на этом основании выделил экономические, духовные, политические и правовые интересы^>37. Самостоятельность каждой группы обусловлена специфическими средствами их удовлетворения.

В этом контексте правовые интересы представляют собой интересы, возникающие в сфере правовых отношений и удовлетворяемые с помощью правовых средств. В качестве предпосылок существования правовых интересов Р. Е. Гукасян называет, во-первых, правовое регулирование общественных отношений, во-вторых, наличие экономических, духовных и иных по содержанию интересов, удовлетворению которых в конечном итоге служат правовые интересы.

Вместе с тем, и это важно отметить в рамках настоящего исследования, ученый не связывает существование правового интереса с его закреплением в конкретной норме права. «Нельзя, однако, понимать связь правового интереса с правовым регулированием таким образом, будто для существования правового интереса необходима правовая норма, регулирующая данный вид общественных отношений и служащая предпосылкой возникновения субъективного права, опосредствующего данный интерес. Для признания интереса правовым достаточно, чтобы он мог быть непосредственно удовлетворен только с помощью правовых средств, хотя бы в данное время такая возможность и не была предусмотрена конкретными правовыми нормами»^>38.

Таким образом, Р. Е. Гукасян делает вывод о том, что «правовые и охраняемые законом интересы – не тождественные социальные явления, правовые категории». Ученый указывает на возможность существования «правовых по содержанию, но не охраняемых законом интересов, точно так же, как и неправовых по содержанию, но охраняемых законом интересов»^>39.

Интересно, что существует иная точка зрения, в соответствии с которой правовой интерес представляет собой отношение (интерес) субъекта к праву как таковому, тем или иным правовым средствам. В частности, такой правовой интерес выражается в интересе государства, общества, личности в правовой регламентации общественных отношений, совершенствовании правовых форм, укреплении законности и правопорядка^>40. По нашему мнению, такая интерпретация правовых интересов, безусловно, имеет право на существование, но рассматривает интерес скорее как элемент правовой культуры общества, чем как самостоятельное средство юридической защиты.