– Давай закончим это! Не хочу обсуждать это.

– Ты – чудовище, Стефан. Почему я раньше этого не замечала. Сколько стоит жизнь нашего мальчика?

Стефан ударил Мари по лицу.

– Замолчи! Не хочу с тобой разговаривать!

Мари молча, не проронив ни слова, выбежала из гостиной и ушла к себе в комнату.

Стефан налил себе виски, встал около окна и смотрел, медленно потягивая напиток.

– Папа, куда ушла мама?

– Спать, устала очень.

– Понятно. Я тоже пойду. Спокойной ночи.

– Иди, завтра у тебя поезд.

Филипп смотрел в потолок, одинокое небесное светило померкло с приходом дня, а он так и не уснул.

– У тебя болезненный вид, Филипп. Ты не заболел, дай лоб.

– Мам, перестань, всё нормально, – взяв Мари за руки. – Я просто не смог уснуть.

– Я в машину, давайте живее.

– Отец, зачем так рано мы едем на вокзал? Бастьен должны были зайти.

– Филипп! Давай я решать буду.

– Мне не пять лет, чтобы ты всё за меня решал, мы с Софи собирались на вокзал. Без неё я не поеду.

– Ты поедешь, мне плевать о чём вы договаривались.

– Стефан, перестань. Десять минут плюс – минус, не сыграют роли.

– В этой семье я решаю. У вас пять минут, бегом!

– Нет! – Филипп сел на стул. – Сколько можно указывать.

– Филипп, я кажется сказал, в машину идите.

– Мы поедем на такси, в таком случае.

– Добрый день! Что у вас за шум! – Элизабет вошла в дом.

– Здравствуй, Лизи! – Мари кинулась обнимать её.

– Хорошей дороги, Филипп, – поцеловав Филиппа, Элизабет села на стул.

– До свидания, мама, – обнимая, проговорил Филипп. – Я буду скучать, если что–то случиться – сообщи мне сразу.

– Хорошо, мой дорогой, – ладонь скользнула по щеке Филиппа, слеза прокатилась по лицу Мари и застыла около губ, она была похожа на маленький бриллиант, который переливался от солнечных лучей.

– Мам, не надо плакать, я же не навсегда уезжаю.

– Мне будет тебя не хватать.

– И мне тебя!

– Пока мой птенчик, – подхватив на руки Амели Филипп целовал её.

– Я буду скучать по тебе.

– Я тоже буду скучать.

– Софи на улице.

– Спасибо, мадам.

***

– Здравствуйте, Луи!

– Здравствуй, мой мальчик

– Филипп, прощайся, нам уезжать пора.

– Софи, я обещаю, что приеду осенью, обещаю. – обняв её, будто удав, сдавливая свою жертву, – я уже скучаю.

– Я тоже скучаю. Тебе пора. Твой отец уже ругается, – слезы застыли в её глаза, они стали стеклянными, безжизненными, руки обвили шею Филиппа, поцеловав его, она шепнула на ухо. – Прощай, Филипп, –недождавшись ответа, протянула ему конверт и молча направилась в автомобиль к отцу.

Филипп в недоумении смотрел вслед Софи.

– Пап, отвези меня домой, пожалуйста. Мама хотела остаться у Мари.

– Хорошо, Софи, поехали.

Филипп открыл конверт там было письмо и кольцо, его лицо превратилось с скульптурное изваяние безжизненное мертвое, глаза были наполнены болью и непониманием. Софи даже не смотрела в след Филиппу, когда машина дала ход. Филипп сел в автомобиль к отцу, и машина через пару секунд скрылась за поворот.

–Так будет лучше для всех, для всех.

– Софи, чего ты мурлыкаешь себе под нос?

Ничего не ответив, Софи закрыла лицо руками и начала плакать. Луи, увидев в зеркале заднего вида, что что–то происходит с Софи, остановил машину, включил аварийный сигнал и сел к дочери.

– Милая, не плачь. Филипп приедет.

– Он не вернется ко мне, слышишь, так будет лучше, я отдала кольцо, я всё решила за нас, так правильно, ведь я права?

– Я не совсем понимаю, что происходит, но я тебя всегда поддержу, слышишь.

– Я хочу проснуться, это всё сон, просто сон, лишь страшный продолжительный сон. Я хочу проснуться.

Приехав домой, Софи ушла к себе в комнату, а родители решили уединиться на кухне.