"Тархан, я предпринимаю последнюю попытку вразумить тебя и сложить оружие. Мои воины зажали тебя в кольцо, тебе не уйти живым. Призываю тебя сдаться, освободив Солонго и отказаться от мысли навредить мне и моему Племени. Я не могу позволить тебе совершить злое деяние, ведь это ляжет тенью на все твое Племя и у этого народа не будет Удачи, твои грязные помыслы не могут служить основой для создания новой жизни! Сдайся ради людей! Принеси свою жизнь в жертву им, а не злым Духам, замутнившими твой ум! Последний раз призываю тебя!

Оуюн Хаган"

Тархан выхватил у меня письмо и кинул на пыльную землю, затоптав его. Гонец ждал ответ. Тархан в ярости надвигался на него, выхватив кинжал из голенища. Я подскочила и стала между ними, стараясь закрыть собой ни в чем не виновного гонца. Муж изо всех сил дернул меня за руку, я отлетела и с трудом удержалась на ногах. Гонец не шевелился. К ним подбежал Самдан, он крепко обхватил Тархана и поволок всторону.

– Ответа не будет! Так и передай Оуюну! Пусть собирает войско, посмотрим кто кого!

Отряд быстро снялся с места и поскакал туда, где Тархан спрятал оружие и где был его небольшой дозорный отряд. Мы прибыли в зеленую местность, где среди кустов и валунов на берегу небольшой почти совсем пересохшей речушки раскинулось несколько походных юрт. Тархан спешился и снял меня с коня.

– Жена, позаботься о бойцах, приготовь всем чай и еду, все голодны. Твой отец раньше завтрашнего утра не появится,– тоном, не терпящем возражений, сказал он,– не надейся, что Оуюн увезет тебя, ты останешься до тех пор, пока не привезут Айзере.

Я не стала упираться и молча подошла к бойцам, разводившим огонь в выложенном из камней очаге. Один из них принес несколько маленьких рыбок. Их было мало на всех, Тархан бросил мешок с едой, я раскрыла его и обнаружила сухие шарики сыра, волокна вяленого мяса и чай. Как только закипел чай и мужчины расселись на земле, прибежал дозорный и сказал, что скачут войска и с расширенными от ужаса глазами молча показал во все стороны. Тархан вскочил и попятился, потом быстро взял себя в руки и стал давать команды, два бойца выкатили маленькую юрту с ощетинившимися трубками, торчащими из небольших отверстий ,туда впрыгнули три лучника, Тархан вскочил на коня, остальные воины окружили его плотным кольцом, охраняя. Самдану он сказал привязать меня веревкой за ногу к дереву. Самдан исполнил приказ трясущимися руками. Он подскакал к Тархану и опять горячо заговорил, убеждая не вступать в борьбу с Оуюном Хаганом, Тархан зло посмотрел на него и плюнул ему в лицо.

– Ты трус! Побеждает смелый!

– Я не боюсь, я ничего не боюсь, Тархан! Но среди них мой брат! Я не хочу бороться с ним! За что мне бороться?! Остановись, Тархан! Это Великий Оуюн Хаган! Мы все из его Племени! Где это видано, бороться с отцом!

– Замолчи, а то я сам убью тебя! Я приказываю тебе! Я Вождь Племени! Не послушаешь, снесу голову!– и поскакал вперед. За ним последовал Самдан.

Я решила высвободиться и спрятаться, ведь если отец решит убить Тархана, то муж будет прикрываться мной. Веревка не была тугой, я просунула палец и постаралась ослабить ее еще сильнее, дотянулась до камня, с одной стороны он был острым и я стала пытаться перерезать ее. На меня никто не смотрел, мысленно я поблагодарила Самдана за то, что не затянул веревку и не завязал мне руки. Тем временем войска отца приблизились и из маленькой юрты дождем посыпались стрелы в сторону отряда отца. Конь отца заржал, став на дыбы и понес его вперед. Это отец хлестнул его, подумала я и наблюдала этот бой, замерев от ужаса происходящего, Тархан налетел на отца, как вихрь. Он был молод и безрассуден, отец был уже тяжелым и не таким ловким, но в силе Тархан уступал ему. Они стали биться на мечах, я видела белое лицо Тархана и глаза, наполненные гневом. Отец был спокоен и сосредоточен, я видела, что он хочет чтобы Тархан выдохся, не желая лишать его жизни. Я знала, что это все равно случится, но отец хотел дать шанс осмыслить свои ошибки. Тархан, напротив, горел желанием убить отца и захватить власть. Когда он стал махать мечом, вкладывая всю силу и ярость и отец, уворачиваясь, через некоторое время на один момент утратил инициативу и Тархан замахнулся, с криком опуская меч. Я закрыла лицо руками. Через миг открыла их, боясь увидеть самое страшное, что могло случиться, но все вдруг замедлилось, из горла Тархана торчала стрела, насквозь пронзившая шею, отец остановился и поддерживая Тархана, опустил его на землю, громко крикнул, призывая остановиться, подняв руку, призывая воинов к вниманию. Какое-то время бойцы еще бились, но Оуюн Хаган взял ситуацию под контроль, опять приказав прекратить бой. Все послушались. Отец приказал всем построиться в ряд и проезжая на коне вдоль строя, смотрел в глаза каждому бойцу. Все склонились в поклоне, боясь встретиться с ним взглядом. Отец задержался возле Самдана и, поблагодарил его. Оказывается это была стрела Самдана! Мой ум еще отказывался понимать произошедшее. Тархана, моего мужа, больше нет! Смешанные чувства обуяло меня. Я медленно поднялась и направилась к мужу. Он лежал на земле в растекающейся луже крови, я села рядом зачем-то стряхнула пыль с его халата. Глаза его были широко открыты, они удивленно смотрели в небо, туда, куда должна отправиться его душа… Мне вдруг стало страшно смотреть в его глаза, я нагнулась и аккуратно закрыла их. Лицо его сразу стало спокойным… Отец подошел и положил руку мне на плечо, я потерлась об нее щекой, отец протянул мне руку и помог подняться, глаза его были полны боли, он обнял меня и я горько безудержно заплакала. Тархана положили в тень и отец собрал всех бойцов. Когда все молча расселись, он начал говорить: