– Они все с другой планеты…
– О, хорошо сказал! За это выпьем, и пойду я, братан. Не обижайся, сам понимаешь, у меня такое свидание сегодня… важное… с инопланетянкой.
Мы вышли на улицу. С неба опять что-то сыпалось. Серега пожал мою руку.
– Давай, братан! Не обижайся. Эх, если бы не наш маленький город, мы бы с ней этот бизнес на широкую ногу поставили, – Серега подхватил пестрый пакет, поднял ворот куртки и пошел быстрым шагом. Мне захотелось проводить его взглядом. Пройдя несколько шагов на ветер, он развернулся ко мне лицом и пошел к своей Анжеле, пятясь, как рак, задом.
– Ты когда уезжаешь, братан? – крикнул он.
– Утром! – прокричал я в ответ.
– Счастливо! Заходи, если что…
Вот все и закончилось. Я поблагодарил Бога, что все так устроилось. Обратился к нему с некоторыми сомнениями. Но потом решил, что не совсем прилично беспокоить Всевышнего по таким пустякам. Пусть устраивает судьбы влюбленных, а не разбирается с таким придурком как я, «командировочным», который, в силу непонятных причин и обстоятельств, думал о ненормальной проститутке больше, чем было положено правилами приличия. А вообще, о каком приличии могла идти речь…
Алкоголь и морозный ветер в спину меня успокоили. Теперь я знал точно направление пути. Я спешил в гостиницу. Мне хотелось поскорее лечь в койку, заснуть беспробудным сном. А утром, не сказав никому ни слова, сесть в автобус и уехать из этого города навсегда!
Но моему желанию остаться наедине с самим собой, единственному здравому желанию за сегодняшний день, не суждено было сбыться.
– Добрый вечер. Ключи, пожалуйста, – обратился я к горничной, которая встретила меня холодным, равнодушным взглядом.
– Ваш номер занят новым постояльцем! У вас закончился срок проживания у нас! Вот ваши вещи! – услышал я знакомый голос администраторши в конце коридора. Она вышла из своего кабинета, дверь в который была открыта. – Всего доброго, счастливого пути! – Она оставила мой чемодан на пороге кабинета и хлопнула дверью.
– Забирайте вещи и выходите. Посторонним у нас нельзя. Мы закрываем двери на ночь. Инструкция… – горничная не проявила ни капли сочувствия к моему положению и поспешно удалилась в подсобку. Своей поспешностью она выразила солидарность с начальницей.
Я остался совершенно один в холле, но сдаваться не собирался. Я сел в кресло под пальмой и решил обдумать план действий. Цель обозначилась сама собой – не остаться на улице в эту первую ночь весны. Первую и очень холодную ночь. Я понял, что в моем положении мне ничего не оставалось делать, как выяснить отношения с женщиной, которую я так обнадежил прошлой ночью и о которой за весь день не удосужился вспомнить.
«А на что, собственно, она рассчитывала? Что она успела нафантазировать за время нашего короткого знакомства? И что дало ей право предъявлять мне претензии? Я не сказал ей ни одного слова, я был скрытен и осторожен. Моя вина заключалась лишь в том, что я поступил с ней так, как она захотела. Она прыгнула ко мне под одеяло по первому зову, приняв решение самостоятельно, о котором я ее не просил, только намекнул. Так к чему такая буря эмоций? Она провоцирует меня на поступок, но он меня вряд ли к чему обяжет! Она требует от меня лжи. Ну, что ж, если она настроена обмануться и в эту ночь, я помогу ей… Перспектива вокзального кресла меня не прельщает вовсе…».
– Ты обижаешься? Но почему? Я весь день просидел над работой. Я летел к тебе на всех парусах, а ты выставляешь меня на улицу. Или мой номер занят новым командировочным, и ты уже успела ознакомить его с правилами проживания в своем царстве? – начал я, стремительно ворвавшись в ее кабинет. Самое банальное наблюдение классиков о лучшем способе обороны – нападении – подействовало. Я подошел к ней так близко, что пути к отступлению были перекрыты стеной за ее спиной и моей широкой грудью. Женщина обмякла и осталась в моих объятиях. Представляю, как пошло прозвучит мое описание взятия приступом ее крепости, поэтому опускаю рассказ о подробностях нашего прощального свидания…