— Сынок, ну что ты… — Камран посмотрел на мать просто уничижительным взглядом. Даже у меня кожу сковало льдом.

— Брат, достаточно! Ты пугаешь мою жен… невесту. Она и так вчера весь день не ела.

— Почему? — наконец Камран посмотрел на меня внимательным взглядом, но вопрос был задан не мне, поэтому я молчу. Камран снова оборачивается к брату, наверное, ждёт ответ, но его нет, Курт лишь пристально посмотрел на брата.

Камран с Рамилем очень хорошо понимают друг друга и без слов. Думаю, мой муж позднее всё ему расскажет. Так же думает и Камран, потому как сразу отстаёт от брата и вновь переводит взгляд на меня.

— Ешь! — тоже достаточно строго говорит мне, кивая на мою тарелку.

— С-спасибо, — говорю сильно дрожащим голосом. Слёзы удержать не удаётся, — я уже наелась.

На самом деле я съела всего пару кусочков этого восхитительного блюда, но моя нервная система не предназначена для подобного, я просто вскакиваю с места и выбегаю из столовой, довольно громко всхлипывая.

Гезлем* — фаршированные мясом, сыром или шпинатом блинчики.

4. 4 Глава

Забежав в свою комнату, я начинаю по ней метаться. Совершенно не знаю, куда себя деть? Отвратительное чувство разливается в груди. Слёзы всё сильнее льются из глаз, в конце концов я просто падаю на постель и уткнувшись в подушку захожусь в рыданиях.

Короткий стук в дверь, и не дожидаясь моего ответа, в комнату

кто-то входит. Не хочу отрывать голову от подушки, но, конечно, притихаю.

— Русалина, ты испугалась старшего брата? — Гадже присаживается на край моей постели и очень осторожно касается моего плеча.

— Он всегда такой? — как бы то ни было, как бы сильно я не любила Рамиля, я всё же не единожды задавалась вопросом, а не поторопилась ли я? Всё же знаю я его лишь несколько месяцев. Его и Камрана!

— Да нет, что ты! Брат Камран конечно очень строгий, но иногда с Ёргуз и Нурай по-другому нельзя. У брата Кана, например, тоже не простой характер, и хотя он и самый старший из нас, как только Камран подрос, именно он стал первым после отца. Брата Кана это очень задевало, возможно по этой причине он уехал жить в другую страну, и за несколько лет приезжал к нам всего дважды.

— Есть ведь ещё кто-то? — сажусь в постели, утирая слёзы.

— Да, Онур! Но у него более мягкий характер, он живёт также за границей. Он обещал приехать к юбилею отца! Тебе Рамиль что, не рассказывал? — отрицательно качаю головой. — А у Камрана, получается, жёсткий характер?

— Да! — девушка отводит задумчивый взгляд в сторону, —

Камран даст фору даже нашему отцу, — говорит вполне серьёзно. — Но он справедливый! Он самый рассудительный в нашей семье. Всегда таким был. Поэтому отец его так уважает, его и Рамиля.

— Только их? Почему?

Девушка снова смотрит на меня.

— Всё началось, когда Рамиль появился в нашей семье.

Я молчу, хочу услышать версию Гадже. От Курта знаю, что он не родился в этой семье.

— Отец просто привёл в дом женщину с ребёнком на руках. Это был настоящий позор не только для моей мамы, но и для всей нашей семьи, — Гадже плотно сомкнула челюсти, её по-прежнему это очень сильно задевает, и со следующими словами, я поняла — почему, — с тех пор, мама если и выезжает в город, то только по острой необходимости, и то в чадре. Мама очень сильно любила отца. Просто до бреда! Я

помню, как она старалась для него. Спала всего по два-три часа в сутки. Только бы в доме всё было идеально! Готовила для него лучше, чем в любом ресторане нашего города. А отец… — мне искренне становится жаль Гадже. Даже хочу взять девушку за руку, но она убирает её, — нас было тогда уже пятеро у мамы. Ёргуз тогда была совсем малышка, мне уже исполнилось десять, Камрану — тринадцать. Кану… пятнадцать, кажется, — мне следовало остановить Гадже, видя, насколько ей непросто об этом говорить, но в то же время я понимала, ни Рамиль, ни тем более Камран не расскажут мне об этом. — Камран всегда был замкнутым, много учился и ни во что особо не вникал. Его не интересовали игры и развлечения. Во время праздников он выходил к гостям для приветствия, а потом снова уходил в свою комнату… Всё изменилось, когда появился Рамиль.