– Дочка… Чего ты… – недоуменно спросил Леонид.

– А ничего! Почему она уже второго ждет? А у меня выкидыш за выкидышем! Разве это справедливо? Почему все ей???

– Успокойся, – Леонид попытался утихомирить Ингу, но та, схватив с вешалки симпатичную шубку, выскочила из дома.

Валя посмотрела ей вслед:

– Мне очень жаль Ингу, я так хочу чтобы она родила ребенка!

– Всему свое время, дочка. Как я рад тебя видеть!

Валентина приготовила отцу ужин, дала необходимые лекарства. Отец лег в кровать и зашуршал газетой.

Вечером приехал Сашка. Высокий, не растерявший с годами своего очарования, обезоруживающей улыбки и детских глаз, старший брат с искренней радостью обнял сестру.

– Я переночую тут, завтра отца повезу в больницу. Дороги замело, – отряхиваясь от снега, произнес он. – Да и сестренку свою любимую давно не видал.

Отец, утомленный событиями дня, уже спал, а брат и сестра устроились на кухне.

– Как твоя жена?

– Живем, дочка растет. Вылитая Маринка. Ты давно не приезжала. Как тебе-то живется?

– Хорошо.

– У тебя такие грустные глаза, – заметил Сашка. – Что-то случилось?

– Немного повздорили с Юрой. Не обращай внимания…

– Как это – не обращай внимания? Ты мне не чужой человек. Он тебя обидел?

– Саш, мы просто поссорились. И мы оба виноваты.

– Ты только скажи мне, Валюш, зачем ты с ним живешь? Ты же не любишь его.

– Я ушла от него. Но от Ярослава я уйти не могу, поэтому нам надо немного успокоиться и понять как жить дальше. Давай не будем об этом?

Разговор их перетек в детские воспоминания. Вспомнили общих знакомых. Время давно перевалило за полночь, а им было весело и уютно на крошечной деревенской кухне.

На деревню опустился тихий субботний вечер. После посещения врача Сашка решил оставить отца у себя с ночевкой. И Валя неожиданно обрадовалась спасительному одиночеству.

За окном сыпал последний мартовский снег, а дома уютно трещали в печке дрова, отбрасывая на стену яркие, как солнечные лучи, блики огня. Тихо и хорошо вокруг. Только она и малыш. Малыш ощутимо толкался. Валя любила с ним разговаривать. Несмотря на свое нищенское положение, она была счастлива. Первую беременность она провела словно под колпаком. Постоянные осмотры врачей, запреты ходить куда-либо без мужа и свекрови – все это настолько надоело ей, что она ждала родов, как спасения. А в этот раз она была предоставлена сама себе. Прислушивалась к шевелению ребенка, замечала изменения в своем организме.

Неожиданно, несмотря на непогоду, приехала мать Вали, Татьяна. Хмуро осмотрела дом. Не найдя к чему придраться, остановила взгляд на заметно округлившемся животе дочери:

– Нищету плодить собралась?

Валя промолчала. Она шила для малыша распашонки. Купила недавно ткань, желтую с веселыми мышатами. Желтое, оно же и мальчику и девочке подойдет.

Разговаривать с матерью ей не хотелось. Но робость перед этой женщиной, послушание вбитое с детства, заставили ее отложить шитье и спросить:

– Хочешь чаю?

– Нет, спасибо, я не пью дешевую гадость, – Татьяна села напротив дочери. – Зятек из Германии такой чай привез, дорогущий. А ароматный какой… Как красиво у тебя получается!

От неожиданной похвалы Валя растерялась. Раньше мать никогда не хвалила ее.

— Я приехала поговорить о твоей сестре. Ты знаешь, как Инга ребенка хочет? Они с Мишей все уже перепробовали… Она не успокаивается. Ей за тридцать уже! Миша сына хочет! Понимаешь, о чем я?

– Нет, не совсем.

– А ты всегда глупая была. Ну куда тебе еще один ребенок! А Инга с Мишей ему самое лучшее дадут! Я живу с ними и все вижу! Она все глаза уже выплакала. Не будь эгоисткой!