В этом время случились пополнения в его семье: появился младший брат Антон, а через год еще и маленькая сестренка Агнесса. Родители занимались тем, что играли по вечерам в местном кафе «Эрмитаж». Пока в городке еще теплилась активная жизнь, люди отдыхали в кафе, семья сводила концы с концами, но негативная волна в обществе стала доставать и их. К тому же скоро выяснилось, что у трехлетней Агнессы обнаружился полиомиелит. До этого времени веселая, в брата, сестра стала гаснуть. Ее способности передвижения сокращались. Это стало большим испытанием для всей семьи. Тяжелые настроения сливались с падающими доходами. Помимо кафе родители стали выступать на улице, потом разъезжали по окрестностям. Пока их не было, роли обоих родителей ложились на старшего сына.

Родион тоже решил пойти работать, чтобы помогать родителям и при возможности иметь карманные деньги. Почему-то ему повезло при первом же обращении за работой. Он пришел в кафе «Эрмитаж» и спросил про работу официантом, самом простом и понятном ему способе заработка, который многократно наблюдал, приходя с родителями. Администратор бегло осмотрел его и сказал: «Приходи вечером к шести. Да, и еще: надень белую рубашку и черные брюки. Попробуем». Брюки были, рубашку занял у школьного друга. Его приняли, и несколько месяцев он носил блюда, уносил грязную посуду, был свидетелем ссор, пьяных разбирательств между посетителями. Но случилось так, что управляющий кафе уехал, а новый набрал своих официантов. Родион даже обрадовался такому повороту, потому что сам не мог решиться уйти с такой работы.

Потом начались разноцветные, разнопахнущие, разноинтересные, в общем, самые разнообразные, как в калейдоскопе, смены профессиональной деятельности. Он был охранником в магазине игрушек, грузчиком при грузовике, выгружая и погружая продукты, был помощником частного ремонтника машин в обычном гараже, дворником, гардеробщиком… Везде платили крайне скудно.

За год до встречи с Ариной он познакомился с Максимом, который пригласил Родиона работать фасовщиком. Начинали они с фасовки медного купороса. Максим покупал партии пятидесятикилограммовых мешков, которые они маленькой бригадой в три-четыре человека фасовали в пакеты по одному килограмму. Потом Максим увозил их на продажу садоводам. Получали они немного, но стабильно, за каждый расфасованный пакетик. Кроме купороса, фасовали опилки, удобрения, плодородную землю, еще что-то, в чем Родион не разбирался. Работа шла тихо, никто особенно не болтал, часто, как с купоросом, в респираторах. Тут Родиону нравилось. Он познакомился с другими ребятами, которые – кто постоянно, кто время от времени так же, как и он – работали свободными фасовщиками. Работали по утрам, так что ему было удобно вечером сидеть с братом и сестрой.

И хотя у Родиона не получалось работать так же быстро, как другие ребята, все же удавалось не только приносить деньги домой, в семью, но и оставлять немного себе, особенно бонусы, которые Максим платил в случае удачной сделки.

Ему уже двадцать четыре, и он может позволить себе сходить выпить немного пива в какой-нибудь бар. Так, сентябрьским вечером, когда стемнело, Родион пришел в кафе-бар «Элит» при единственной местной маленькой гостинице. Здесь он бывал и раньше, выпивая по две-три кружки пива с самой простой дешевой закуской, а то и без нее.

Тут было темно, немноголюдно, можно было встретить приезжих, послушать их особый диалект, понаблюдать. Однажды он случайно заметил в этом баре известного актера и кинорежиссера Владимира Грамматикова, с удивленным лицом подошел к нему и задал пару вопросов. Оказалось, что режиссер приехал искать место для съемок своего фильма-сказки. В другой раз к нему подсела сорокалетняя женщина подшофе. Они прекрасно общались, говорили о Шекспире, она наизусть читала что-то. По мере употребления алкоголя женщина хмелела, хмелела и наконец сказала ему: «Пошли к тебе». Родиону каким-то образом удалось-таки галантно увильнуть от нее, уговорив позвонить ее знакомому и попросить отвезти ее домой.