6.

Они не уплыли. Корабли чёрными лебедями колыхались на волнах у самого берега.

– Хёскульд! – закричал Ингвар. – Хёскульд сын Дюри!

Хёскульд почти сразу же поднялся во весь рост над бортом корабля.

– Кто меня вызывает? – спросил он.

– Я! Ингвар сын Ингимара!

– И чего ты хочешь от меня, Ингвар сын Ингимара?

– Убежища и защиты!

Хёскульд, не долго думая, протянул ему руку.

– Поднимайся! – сказал он.

Взобравшегося на борт дракона Ингвара тут же обступили викинги. Хёскульд стоял, пристально рассматривая свою руку, за которую ухватился юноша, взбираясь на корабль. Рука и рукав рубахи были испачканы кровью.

– Что же ты натворил? – спокойно спросил Хёскульд.

– Я убийца. Я убил Хродвальда.

– Того напыщенного болтуна? И поделом. Я бы сам его вызвал на поединок и убил бы, не будь я здесь гостем.

– Я убил его не в поединке, а ударом в спину.

Хёскульд нахмурился.

– Не слишком достойный поступок, – сказал он. – Но на то, я думаю, был серьёзный повод.

– Он… Он украл мою женщину!

– Женщину не так легко увести, если она сама того не захочет, – усмехнулся Хёскульд. – Думаю, стоило бы проучить её вожжами, прежде чем хвататься за меч. Но причина для убийства вполне достаточная. Твоё объяснение принимается.

– Ты поможешь мне?

Хёскульд задумался. Забрать с собой этого юношу и рассориться с бондами? Впрочем, может быть, никто и не узнает. Да и возвращаться сюда в ближайшее время Хёскульд не собирался.

– Хочешь стать викингом? – спросил он, испытующе глянув на Ингвара.

– Если на то будет воля богов.

– Другого пути у тебя, похоже, нет, парень.

– Похоже, что нет, – обречённо кивнул Ингвар.

– Умеешь грести?

– Да.

– А мечом владеешь?

– Немного.

Хёскульд задумчиво почесал щеку.

– Его будут искать, – негромко сказал, склонившись к его правому плечу, одноглазый викинг в кожаной безрукавке.

– Наверняка уже ищут, – ответил Хёскульд. И окликнул кого-то невидимого: – Эй, Ивар!

Низкорослый светловолосый крепыш с заплетённой в косу бородой тут же явился на этот зов.

– Что скажешь, кормчий, сможем мы сейчас же выйти из фиорда?

– Надо ждать отлива, – ответил тот. – Ветер встречный, гонит волну с моря. Против волны в море не выйдем.

– Пойдём на вёслах, – предложил другой викинг, тот самый Олав, который накануне рассказывал о своих злоключениях в Миклагарде.

– Ночью? – Кормчий Ивар пожал плечами. – Ночи нынче светлые, но не настолько, чтобы можно было смело идти вдоль незнакомого берега. Кто знает, где наткнёмся на подводный камень или сядем на мель?

Хёскульд снова задумался. Потом сказал:

– Отплывём пока дальше от берега, чтобы нас не застали врасплох. А когда станет достаточно светло, пойдём на вёслах.

7.

Они не успели. Солнце вставало из-за сонных береговых скал, подсвечивая грозные очертания пяти кораблей, из которых два были боевые драконы. Растянувшись в линию перед каменными воротами фьорда, они преграждали дорогу викингам Хёскульда. Дважды грозно прогремела труба и голос откуда-то сверху, с нависающей над водой скалы крикнул:

– Остановитесь, викинги!

Хёскульд, на ходу натягивая кольчугу, выбрался из-под раскинутого над палубой шатра.

– Не высовывайся! – походя, бросил он притаившемуся среди мешков Ингвару и, сложив на груди руки, встал на носу корабля.

– Кто там надрывает глотку ни свет, ни заря?! – крикнул Хёскульд, выискивая взглядом того, кому принадлежал голос.

Человеческая фигура отделилась от серой скалы и замерла на уступе.

– Это я, Арнбьор Левша! – крикнул человек, помахав рукой.

– Чего тебе нужно, Арнбьорн? Вроде бы мы с тобой простились ещё вчера, а за муку и зерно я щедро расплатился с тобой серебром!

Арнбьорн некоторое время пристально глядел вниз, будто высматривал что-то на палубах кораблей, а потом ответил: