Печенеги напали одновременно, и казалось, в этот раз Белому Хазарину не уйти. Но он каким-то чудом оказался между двух копий, которые пронзили лишь пустой воздух.

– В степь бежать нельзя, там печенеги, – горячо задышал в ухо Радомиру Рябой. – Побежим к реке. Если успеем, там уж не достанут.

Белый Хазарин тем временем перехватил левой рукой древко одного копья, дёрнул на себя. Печенег качнулся следом за копьём, потерял равновесие и едва не упал. Не успел он выпрямиться, как хазарский меч рассёк ему плечо.

– Бежим! – скомандовал Рябой. И они побежали. На миг Радомир оглянулся. Он успел увидеть, как ещё два печенега выскочили из темноты за спиной у Белого Хазарина и разом ударили его копьями, так, что оба острия вышли спереди. Тут же стоявший перед ним печенег ткнул его в грудь своим копьём. Хазарин покачнулся, стал медленно опускаться на колени, да так и остался стоять, подпёртый с двух сторон печенежскими копьями.

– Чего они не поделили-то? – спросил Радомир, когда они наконец отдышались. Погони не было. Они сидели под раскидистыми ивами у самой воды. Где-то квакали лягушки.

– Да кто их поймёт, – сказал Рябой, сосредоточенно выковыривая колючку из пальца на ноге. – Печенеги ведь не все по доброй воле хазарам служат. Эти может, решили уйти к своим. А там кто знает.

Река была неширокая, вдоль берегов сплошь заросшая густым камышом. Деревья низко нависали над водой и сквозь их переплетенные ветви не было видно звёзд.

– Как думаешь, где мы? – снова спросил Радомир.

– Я по чём знаю? – Рябой наконец справился с колючкой, завалился на спину и закрыл глаза. – Далеко ушли. Кругом степь, места всё дикие, люди тоже. Ну да авось не пропадём.

– Куда пойдём-то?

– Надо поспать, – Рябой в этот раз был не расположен к беседе. – Утром видно будет.

9.

Радомир проснулся от звука голосов. Да нет, почудилось, подумал он. Вокруг было тихо и темно, словно в погребе. И тут вдруг впервые за много дней Радомиру вдруг сделалось страшно. Он не боялся, когда шёл в женском платье со стариком Боголюбом в хазарский лагерь, не испугался, когда хазарский меч коснулся его шеи. И во время долгого пути по степным дорогам не было страха, только безнадёжное отчаяние и тоска. А сейчас его охватил страх. Ему чудилось, что со всех сторон подступают какие-то зловещие тени, чьи-то глаза пристально смотрят из темноты, чьи-то руки тянутся из-за деревьев. Радомир почувствовал как противный холод пополз по спине, руки предательски задрожали, а к горлу подступила тошнота.

– Гудим! – негромко позвал он. – Эй, Гудим!

– Чего тебе? – Рябой нехотя повернул голову и приоткрыл один глаз.

– Что так тихо?

– Ну тихо, да и что с того. Перед рассветом всегда тихо. Спи, давай.

Радомир снова прилёг на подстилку из прошлогодних листьев, но сон не шёл. Заснул он только уже когда начало светать.

– Вставай! – голос Рябого раздался прямо над ухом.

– А?

Радомир от неожиданности дёрнулся и больно ударился локтем о торчащий из земли корень.

– Тихо! – прошипел Рябой, опасливо озираясь.

– Что такое?

– Дым, – коротко пояснил Рябой.

Радомир вдохнул влажный, прохладный воздух. Ко множеству разнообразных запахов примешивался ещё один – запах костра, какой ни с чем не спутаешь.

– Кто-то здесь есть, – Гудим привстал.

– Печенеги? – предположил Радомир.

– Чего конным в лес соваться? Нет, вряд ли.

– Может нас ищут?

– Да кому мы нужны. Да и если б искали, то не стали б костры жечь.

Рябой поднялся, обошёл вокруг дерева.

– Надо залезть, осмотреться, – сказал он, ухватился за толстую нижнюю ветку и стал карабкаться в гору.

– Ну что там? – спросил Радомир, когда Рябой, стараясь не шуметь, проворно спустился вниз.