– Да-а-а, интересный ты человек, Саид…

Молодая симпатичная официант принесла заказ на подносе, аккуратно разложила тарелки и спросила: «Что-нибудь ещё?», на что Раиса ответила, что пока ничего не надо. Потом, обратилась к Саиду:

– Не буду тебя мучить, давай, поедим спокойно.

За стёклами окон ресторана всё ещё бушевала метель, с ожесточением вырвать что-нибудь из строений. Порою раздавался свист, будто соловей-разбойник расположился недалеко и свистел отчаянно. После небольшого рассказа о своей семье Саид мысленно всё ещё был там, на Родине, в своей семье. Семья уже не та, что была, она уже большая. Очень большая. У каждого своя семья, по несколько детей, у Саида растут красивые племянницы, симпатичные племянники. Саид как-то пытался сосчитать, сколько же из всех близких родственников, включая двоюродных братьев и сестёр, но вспомнить всех так и не удалось ему. Сбился после пятидесяти пяти.

Как там они? Сёстры, племяшки, по которым он больше всего скучает? Как отец, которому перевалило уже за восемьдесят? За отца Саид особе не беспокоился: там, в деревне, рядом сёстры, племяшки уже взрослые, они не оставляют его, он постоянно под присмотром; да и мачеха, жена его молодая, хорошая женщина, присматривает за ним нормально. Всё это есть, но Саид о другом, он скучает по отцу и потому часто уходит в воспоминания. Отец, проживший страшную, тяжелую жизнь, сирота с детства, с особой теплотой любит своих детей, трудился ради них всю жизнь тяжело, но и выучил всех шестерых.

– Ну что, поел нормально? – голос Раисы вернул Саида в чувство.

– Хорошо поел. Спасибо.

– На, держи. Рассчитывайся, – Раиса протянула Саиду кошелёк, битком набитый деньгами. Саид не ожидал такого хода и переспросил для уверенности:

– Я? Рассчитываться? Твоими деньгами?

– Ну да! Держи, говорю. Рассчитывайся.

– Да не удобно мне! Давай, сама.

– Ну ты же мужчина! Вот и рассчитывайся.

– Ладно. Давай… Таких денег я и в руках не держал… Впрочем, держал. В стройотряд, когда ездил. Ох, как хорошо зарабатывали мы тогда. На полгода хватало.

Саид отсчитал сумму согласно чеку, добавил ещё пару рублей чаевых и вернул кошелёк Раисе со словами:

– На хранение.

Раиса поняла шутку и улыбнулась.

– Ну что, пойдем?

– Пойдем. Куда пойдем?

– Как, куда? В номер! Но сначала заскочим в магазин, купим что-нибудь выпить, закусить, потом в номер! А куда ещё в такую погоду!

– Да уж! Сыро, холодно. Собачья называется погода.

– А в номере есть у нас, чем заниматься.

– С удовольствием!

– Вот! Удовольствие нужно получать с удовольствием!

В гостинице между ними завязался душевный разговор. Раиса словно опытная актриса с поставленной дикцией, с огромной теплотой и любовью рассказывала о своих родителях; о том, как папа в детстве носила её на плечах, как учила кататься на велосипеде, как она не ложилась спать, пока папа её не уложит и обязательно прочитает ей книжку; как мама с детства учила её самостоятельно готовить, стирать, стол накрывать, шить, – всему, что нужно взрослой женщине в жизни; как она с родителями ездила на море почти каждый год.

Саид смотрел в её серо-зелёные глаза, высоко вогнутые полумесяцем брови, тонкие, красивые линии губ, белоснежные зубы, густые, великолепно чёсанные волосы и внимательно слушал её музыкальный чарующий голос и чувствовал, что она всё больше проникает в его опустевшую в последнее время душу, занимает там всё пространство, не оставляя никаких шансов даже для сомнения о том, что женщина эта ниспослана самим господом богом для него, что не случайно случилось с ним всё то, что случилось в последнее время: не случайно совершенно неожиданно отправили его в командировку, не случайно жена громко заявила о том, что он может не возвращаться, не случайно его обокрали и не случайно он вышел покурить именно в тот момент, когда такси привёз Раису в аэропорт.