Ну, никак нельзя было давать врагу передышку на других, как бы спокойных, направлениях, в том числе и в Белоруссии. Ни один гитлеровский солдат, ни один танк, ни один снаряд, ни одна буханка эрзац-хлеба, не должны были быть отправлены на главные участки борьбы.

20 марта 1944 года красноармеец Курдасов Дмитрий Васильевич был ранен в бою за деревню Косачи, что на Витебском направлении. По счастью ранение оказалось легким, и врачи оставили бойца на излечении в полевом госпитале родной 49 армии.

Конечно же, ранение солдату не в радость.

И плоть воспаленная гниет, и кость перебитая болит, и озноб все тело трясет, и слабость подняться на ноги не дает, и тошнота в горле стоит.

Но зато в атаку под пулеметный огонь идти не надо, на животе под проволокой в грязи ползти не надо, окопы лопатой рыть не надо, на вражеский танк с гранатой в руке бросаться не надо.

А еще – ванна горячая, простыни белые, подушка мягкая, паек калорийный, медсестрички ласковые.

А еще – тишина в палате, за окном весенняя капель, верба цветет, воробьи чирикают.

Как бы там ни было, а ранение все-таки легкое. Умирать от него солдату не требуется.

И медицина, в конце концов, свое возьмет, и молодой организм свое возьмет. Боль со временем унялась, дрожь в коленях прошла, появился аппетит.

Вот уже выздоравливающий боец через окошко в самоволку бегает, вот он уже с санитарочкой за углом целуется, а вот он уже и дрова для кухни лихо колет.

Не прошло и месяца, как боец здоров, готов к бою. А значит – ждет его передовая. 14 апреля 1944 года Курдасов Дмитрий Васильевич был выписан из госпиталя.

В запасном армейском стрелковом полку майор-кадровик, с протезом вместо левой руки и с Орденом Красного Знамени на груди, полистал личное дело красноармейца Курдасова Дмитрия Васильевича, посмотрел на него придирчиво, и выписал ему направление в часть. Быть ему отныне заряжающим номером боевого расчета в 1-й минометной роте 617 стрелкового полка 199 стрелковой дивизии 49 армии 2 Белорусского фронта.

Майор рассуждал так – мужику уже за тридцать, повоевал полгода на передке, ранение имеет. К миномету нужен как раз серьезный опытный солдат, войну познавший. А со штыком в атаку бегать – найдутся бойцы помоложе его да поретивее.

Так стал Курдасов Дмитрий Васильевич минометчиком. Это уже не совсем пехота. Это уже почти артиллерия.

82-мм батальонный миномет образца 1937 года обслуживался боевым расчетом из четырех человек (командир, наводчик, заряжающий, подносчик снарядов). Он имел дальность стрельбы чуть более трех километров, скорострельность до тридцати выстрелов в минуту. Масса миномета составляла 61 кг (в разобранном виде: ствол – 19 кг, опорная плита – 22 кг, двунога – 20 кг). Масса мины составляла 3,4 кг (лоток с тремя минами – 12 кг). Длина ствола – 1220 мм. Оружие в целом было весьма эффективным. Взрыв мины давал 400—600 осколков, обеспечивавших поражение живой силы противника в радиусе шестидесяти метров от места разрыва.

Таскать это чудо-оружие расчету приходилось на своих плечах. Само собой разумеется, что никто не отменял личное оружие в виде карабина с боекомплектом. Ну и чтобы окопчик отрыть для миномета, расчету лопатами помахать тоже приходилось изрядно. Расход мин в бою составлял 100 килограмм в минуту. Пойди ка натаскайся. Поэтому доставка боеприпасов на огневую позицию возлагалась на пехоту.

В бою минометные позиции располагались непосредственно в боевых порядках пехотных батальонов. Конечно, не в первой траншее, но и не в тылах. При наступлении минометчики зачастую бежали в атаку вместе с пехотой, таща на плечах свою артиллерию в разобранном виде. В уличных боях они устанавливали свои трубы в разрушенных зданиях на лестничных пролетах, на крышах, во дворах.