– Нет, это как раз про сына… Он же с вами…

– Ну конечно, все время со мной. И приехала к родителям. Тогда там, филиал завода «Электросигнал».

Я знал этот крупнейший в стране завод, который при горе-приватизации почти растащили.

Ольга Викторовна:

– Я не пошла туда. Думаю, сын вырастет, чтобы у него свое жилье было. Пошла в колхоз. Мне дали квартиру. Там хотя и одни стены были, но отдельное жилье. Отстроили все. Ну, а потом так получилось, что приехала сюда, в Верхний Мамон. Мне дали комнату в общежитии, и я на заводе десять лет проработала. Тоже в филиале завода «Электросигнал»…

Я невольно поглядывал на мозолистые руки моей собеседницы.

– Сынишка в школу…

Ольга Викторовна:

– Пошел в Верхнемамонскую школу… Теперь там лицей. Учился ничего. Иногда баловался. И прогуливал, я гонялась за ним.

– Мальчишка…

– А потом же… Я все на заводе работала. Учился на удовлетворительно. Он особо не учился, если бы учился… И я сама такая же…

– А как учиться, хлопот невпроворот… Да и как контролировать…

– Да. Он подрос. В армию на срочную ушел году в 1997-м. В 1999-м вернулся. В Дагестане служил. Войска, морская пехота, что ли.

– С желанием в армию шел?

– А раньше разве спрашивали?

– А мечта была кем стать?

– Да у него все время тяга… То рисовать пытался… А я ему говорю: «Тебе военным быть. Твое призвание». А у меня еще и младший сын есть, Костик. Я его в 1999-м родила, а Леша как раз из армии вернулся, пошел в ПТУ доучиваться. Он до армии учился. Отучился: тракторист, водитель, права. А у меня же ребенок маленький, ну, тут подрабатывал. Тут же тяжело. Я на ребенка девять месяцев не получала детские. Тяжело было. Я ходила подрабатывала, там, свеклу к родителям убирать ездила. Ну и он тоже… Его вызвали в военкомат, и его в Чечню по договору. По контракту ушел. Я его не пускала, но он ушел. Как что там, не рассказывал. Единственное, спросила: «Ты кого-нибудь убил?» – «Нет, не приходилось. Мы раненых забирали». Рассказывал. Весна, они с другом, тепло. «Я разделся, а потом вижу зайчик солнечный. Повернулся, бугорок такой, и видно (окуляр отсвечивает. – Примеч. авт.). А я встал, а потом повернулся, подумал, вдруг снайпер сидит, повернулся, а его уже нет. Наверно, меня кто-то пожалел», – говорит. Потом у них командир был: «Ребята, вы молодые, пришли из армии. Зачем вам это надо… Осень-зима, ну, в общем: зеленка начнется, и все…» И он приехал домой.

Леша – пионер (в центре)

– Приехал, потом съездил в Рязань. Получил деньги.

– За службу…

– Да, получил. Мы ремонт сделали. Мебель купили. Крестили младшего. Да, как раз сестра моя из Рамони ехала к родителям в Богучар, и я говорю: «Завтра все ко мне. Костика крестить. А то ему скоро одиннадцать месяцев, а он некрещеный…» А что, тут разве бесплатно покрестят? «Завтра утром чтоб все приехали». Мама приедет, там, сестра. Я в церковь поехала, быстро договорилась на субботу, что мы приедем. И утром побежала на рынок, готовиться, чтобы они приехали, а все было готово. Покрестили Костика. Там же какой-то батюшка нерусский был. Стоим там. Женщины договорились с ним. «Мы вот крестить». Он: «Кто?» Так грубо все. «Не сказали, не предупредили. Ну ладно», – покрестил. Не разрешил даже фотографировать. Ну, покрестили, все хорошо.

– Леша доволен…

Ольга Викторовна:

– Да, если бы не он… А батюшка: «Почему так поздно?» Я: «Да, вы знаете, я живу одна». В общем, сама с ребенком. «Денег не было, – говорю, – покрестить. Вы бы бесплатно не покрестили». А он ругался, почему так поздно.

Ольга Викторовна, порой выбиваясь из сил, поднимала детей, и ей стал помогать Алексей.