Сол. Книга первая. Кроваво-красный кристалл Л.Вун Македонски

И пламя мир сожжёт,

Коль много будет солнца.

И холод мир пожрёт,

Коль мало будет солнца.

В начале не было ничего, кроме Хаоса – безграничного и тёмного. Эта неупорядоченная и разрушительная энергия стала источником и началом жизни. Из Небытия произошло всё Мироздание, а на ветвях этого могучего древа, словно листочки, распустились гармоничные миры. У всего живого есть своя душа. Так и у Бытия есть душа, и мы называем её Сол.

Солнце клонилось к закату. Кругом поле, поросшее высокой, почти по пояс, травой, будто бы золотом переливающейся под последними лучами заходящего солнца. Цвет у него сегодня особенный, не просто оранжевый, а такой нежный. Персиковый. И, несмотря на осеннее время, столько тепла. Смотришь на край неба, и будто через глаза ласковая теплота проникает в тело и плавно растекается до кончиков пальцев, растапливая подступающий извне лёд, аурой окутывающий тебя, и маня вслед за собой.

Сколько не пытаешься уйти с одной дороги, вторая оказывается лживой, несмотря на все их уговоры и обещания, несмотря на всё, что сделано для них, и не принимает, а первая идёт за тобой по пятам, защищая, но проливая реки крови.

И остаётся только выбрать: тоже пролить реки чужой крови или ручей собственной в последнем бою

Думаешь, освободился?

Он зажмуривает глаза. Я выпускаю из рук клинки. Позолоченные осенью колосья окропляются багровыми каплями крови.

Тьма

Передо мной чёрное существо, но бестелесное. Сквозь него слабо различается местность, где мы находимся – полыхающий каменный город. Отовсюду доносятся людские крики. Едва различимые, тёмно-серые глаза без зрачков впились в меня. Оскалившись, существо идёт в мою сторону, замахиваясь рукой, имеющей вместо пальцев когти. Блокирую удар мечом, не чувствуя страха. Обращаю внимание на руки, что сжимают рукоять клинка. Не мои. В два раза больше и более грубые.

Может, я всё ещё жив? И мне снится кошмар?

Чёрная земля. Запах гари. Едкий дым. Ещё какое-то время я чувствую то, как слёзы наполняют мои глаза, застилая пеленой, и нещадно льются по щекам. Резко мой нос и глаза прекращает разъедать дымом. Впереди фигура с едва различимыми чертами тела горит в сером пламени. Когда его безумный крик стихает, я понимаю, что он мёртв. Я разворачиваюсь и иду прочь от этого места. Я не ощущаю шагов. Я опускаю взгляд вниз и вижу, как кусты проходят сквозь моё тело. Я вижу, как хрупкие женские руки убирают тонкий клинок в ножны.

Кто же я?

Уверенным, энергичным шагом я иду по лесной дорожке. Краем глаза вижу, что на ветру, дующего мне в спину, развиваются чёрные волосы, спадающие ниже плеч. Однако я не ощущаю тёплый ветер или холодный. Я вообще не ощущаю температуру окружающей среды. Зато отчётливо слышу. Слышу пение птиц, стрёкот кузнечиков. Слышу, как с ветки на ветку перепрыгивает белка, будто у меня под ухом. Доносится тихое рычание дикого зверя. Прямо передо мной картинка меняется: в воздухе появляется серый круг выше моего роста. Но он меня не останавливает – я продолжаю решительно идти вперёд. Пройдя сквозь него, я оказываюсь в непривычном мне мире. Я вижу дома, построенные на парящих в воздухе скалах.

Где я?

Я нахожусь в центре воронки. Жар. Гарь. Треск горящего дерева. Достаточно поднять глаза вверх, дабы узреть картину, объятую пламенем. Сколько раз уже видел подобное? Даже не удивлён. Ощущаю боль в разных частях тела, особенно в руках. Представляю, как искривилась моя мордашка. И не от боли, а скорее от недовольства. Усмехнувшись, смотрю на свои руки. Они больше всего пострадали. Через секунду их охватило золотое пламя, и раны затянулись. То же самое проделываю с ранами на левом боку, на ноге, ключице и с прочими мелкими царапинами и ссадинами. Не спеша выбираюсь из воронки. Обернувшись, бросаю в неё созданный в руке шар того же золотого пламени. Огонь распространяется по яме, и та вновь заполняется землёй, а на ней прорастают трава и полевые цветы. Пламя тем временем продвигается дальше на горящие деревья и, соприкасаясь с обычным огнём, обращает его в себе подобное – золотое. Деревья восстанавливаются, поваленные поднимаются на свои места. Этот клочок земли оживает. Пламя стихает. Работа здесь окончена: можно отправляться домой.

Сколько прошло времени?

Я открываю глаза и вижу перед собой светло-серое небо с серым диском, объятым золотыми языками пламени. Я знаю, где я нахожусь. Это Сол. Найти границы этого измерения? Их нет. Добраться до светила? Ещё ни у кого не получилось, оно будто везде и нигде одновременно.

Краем глаза вижу свои длинные чёрные волосы, слегка волнистые. Их кончики клубятся по бокам, словно дым.

Я поднимаю перед собой руку и перебираю пальцами. Полупрозрачные – физическое тело в этом мире уничтожается жаром. Я знаю. Я ведь всё знаю. Я помню свои прежние человеческие жизни. Я помню жизни Первого Поколения. Я способен провести границу между ними и мной.

Добро пожаловать

в мир Покровителей Солнца.

Меня зовут Ра. И сейчас я – единственный Покровитель. Но Они не будут ждать. У меня есть вечность. И у меня нет времени. Мне нужны Воины. Пора нащупать землю под ногами, научиться ходить и покинуть свою тёплую колыбель.

И взошло Солнце в зенит!

Каждую жизнь я жил в борьбе. В борьбе с врагами, в борьбе с самим собой. Я считаю, что проиграл последнюю битву. Я сдался. И этот проигрыш будет последним. Я обещаю это сам себе.

Теперь мне придётся провести в борьбе Вечность. Вечная война с Ними.

И Я иду за Вами!

Удобно устроившись на земле, Шань сидел, облокотившись спиной о ствол дерева, и наблюдал, как его близнец веселился, бегая по крохотной поляне. Парни как две капли воды – тонкие азиатские черты лица, средний рост – за исключением цвета волос и глаз, как чернеющее бездонное небо и белоснежный свет далёких звёзд. Так они выглядели в первой своей инкарнации – так выглядят и их души, так воссозданы тела. Вместе родились, вместе начали свой путь, вместе и продолжат его.

Тэ резвился, бегая по поляне то из стороны в сторону, то кругами, распугивая пчёл – бедствие в виде альбиноса, чей звонкий смех и какие-то редкие реплики разносились по всей округе, ворвалось в их размеренную жизнь. То поймав бабочку, то сняв с плеча божью коровку, блондин летел к брату, дабы похвастаться своей добычей, на что Шань лишь улыбался по-доброму и просил отпустить пленников. А порой по своей какой-то детской неуклюжести Тэкео прилетал на землю. Резко вскакивая, отряхивал чёрный, длинный, расстёгнутый плащ и брюки с рубашкой, и нёсся дальше.

Сидя в тени деревьев, укрывающих от палящего, полуденного солнца, Шань прикрыл глаза, подрёмывая в ожидании. Лёгкое дуновение ветра, едва уловимый ухом шелест листьев, отдалённое, мелодичное пение соловья ещё больше убаюкивали.

В этот мир Покровитель вернулся, дабы найти несколько единственных родных ему людей, но в этом мире ощущались только двое – Тэкео и Ан. Неважно, что последующие жизни разделили их, разбросав по разным частям света и даже мирам. Это единственные близкие души в столь огромной вселенной, и он найдёт их.

На чёрном полотне поблёскивали крохотные огоньки. Главенствовала над сверкающим парадом полная луна, настолько приблизившаяся к земле, что казалась больше обычного и желтее, будто обычный фонарь или ночник. Но стоит приглядеться и разглядеть золотистый лик царицы ночи, невольно передёргиваешься под её внимательным взором, прокрадывающимся прямо в душу. Многие магазины уже погасили свет и закрыли двери. Посреди небольшой площади находился фонтан с цветочным орнаментом. С одной стороны от него в воздухе появилось персиковое свечение. Оно быстро расширялось, а внутри образовывалось серое пятно, цветное сияние оставалось лишь по краям. Достигнув в диаметре двух метров, замерев на секунду, портал быстро уменьшился, вспыхнув на мгновение ещё ярче, и потух.

Две девушки, сидевшие напротив, с другой стороны фонтана на бортике, обернулись.

– А? Вспышка? Кто-то фотографируется? – но в полутьме, скрытую за фонтаном и брызгами фигуру толком не разглядели. Не разглядели клубящиеся, словно дым, волосы, сложно было увидеть полупрозрачность существа. Только силуэт. И обе развернулись обратно.

Создание, пока тело становилось материальным, огляделось по сторонам, не узнавая родные места. Всё другое: странные постройки с огромными прозрачными окнами, фонари выше его роста, да и глаза пришельца внутри смогли разглядеть не зажжённую свечу, а нечто ему незнакомое. Взгляд упал под ноги. Юноша носком провёл по земле. Отнюдь не земля, а плиты с рисунком. Редкость во времена прежней инкарнации, встретишь разве что в императорском дворце.

Брюнет обернулся и увидел, что в той стороне света больше, да и до уха доносилась речь двух девушек. Парень не сразу начал вслушиваться, но частично он не понимал слова, поэтому посчитал, что, быть может, шум воды искажает слова, что странно, ведь его слух мог уловить гораздо больше, чем человеческий.

Обогнув фонтан, он увидел, что в одной из таких построек слева горит свет, а внутри женщина моет полы. Рядом стоял небольшой фургончик, на котором красовались надписи из знакомых букв.