Гиди, стоявший в углу у окна с размаху ударил ногой нападающего, но тот прикрылся щитком. Это дало Тиму мгновение, чтобы сползти со стола на другую сторону. Нуониэль сильно ударился плечом о скамью и не сразу поднялся на ноги.

Коренастый наотмашь зарядил по Агидалю, но снова попал в печь. Кладка треснула, а один из осколков впился Гиди в глаз. Посыльный вскрикнул и нырнул под стол. Следующим ударом чудак вогнал ржавый клевец в столешницу, да так, что оружие застряло. Тим поднялся на ноги и хотел уже кинуться на мужичка, как в хижину влетел ещё один разбойник. Этот был высок и худ. Он пучеглазо вытаращил своё долговязое лицо и разверз гнилой рот дабы издать боевой клич. На месте языка у него чернел рваный шрам. Долговязый издал бурлящее сипение, поднял потемневшее, сточенное копьё на коротком древке и рванул на Тима. Левой рукой нуониэль дотянулся до полки на стене и смахнул оттуда горшок. Нападающий испугался, поднял руки, но сообразил, что опасности нет и продолжил натиск. Тим схватил плетёную корзину и навалился ею на копьё долговязого.

Оттолкнув врага Тим обернулся: Гиди выполз из-под стола, а коренастый высвободил из столешницы клевец. Посыльный не замешкал, поднял за торец скамью и обрушил её на застрявшего в углу между печкой и столом разбойника.

– Меч! – выкрикнул Гиди, прикрывая ладонью правый глаз, куда угодил осколок печи.

Тим бросил взгляд в угол, где под мешком лежал свёрток с мечом брата. Долговязый всё понял: они одновременно рванули в угол. Нуониэль не успел сделать и шагу, как резко отворившаяся дверь врезалась ему в плечо, заставив пошатнуться. В избу с криком ворвался третий: крепкий, рослый, широколобый. Он оказался совсем близко к Тиму и не раздумывая зарядил нуониэлю в челюсть рукоятью боевого топорика. От сильного удара Тимбер растерялся, а враг уже занёс над ним топор. «Всё!» – пронеслось в голове Тима, но тут Агидаль схватил его сзади за плащ и потянул на себя: топор пронёсся прямо перед Тимбером.

Нуониэль присел, поднял валявшуюся в углу бадью и прикрылся ею от следующего удара. Топор широколобого глубоко вошёл в старое дерево. Мощный негодяй вдавил двоих – Тимбера и Агидаля в угол; он рычал им в лица. Лишь бадья защищала их от верзилы с топором. Гиди из-за спины Тимбера дотянулся до широколобого и вцепился тому в рот. Хватка врага ослабла, все трое покачнулись и стали вертеться, словно связанные пьяные мишки. Теперь за спиной Гиди оказался коренастый. Заметив это, Тим оттолкнул от себя товарища, и удар ржавого клевца пришёлся по бадье. Старое ведёрко разлетелось в щепки, сильно оцарапав руку Тима.

Агидаль, крепко вцепившись в рот широколобому, потянул того на себя и неуклюже толкнул на стол. Разбойник устоял, но Гиди со всей силы ударил его по голове горшком.

Тимбер попытался выхватить клевец из рук коренастого. Хватка у бандита была не детская, а сил – хоть отбавляй: он присел, зацепил Тима левой рукой за ноги и свалил на спину. Гиди рванул на коренастого сбоку и вмял его в стену.

Валяясь на полу, Тим растерялся. Долговязый занёс на ним копьё. Нуониэль лишь чудом увернулся от мощного удара. Копьё застряло меж половиц. «Почему он не взял меч?» – подумал Тим, и бросил взор на крепко перевязанный бечёвкой кулёк. «Не развязал!»

Долговязый, шипя и брызгая слюной, потянул за копьё. Древко отвалилось, оставив железный наконечник в полу.

Нуониэль ударил гардой братского меча под колено долговязому. Тот взвыл. Тогда Тим вытащил наконечник копья, отпрянул в угол и спешно стал резать кулёк. Но не успел ветковолосый справиться, как увидел: Гиди метнулся от коренастого к выходу. Широколобый пнул дверь, захлопнув её прямо перед носом посыльного, который с разбегу вмазался в неё. Коренастый приготовился зарубить Гиди.