– Что это за место? – спросил он, придя в себя.

– Волчий Камень, – ответил ему первый помощник капитана, щуплый усач по имени Боща.

– Ненавижу волков! – воскликнул Ланко, видимо, услышав разговор. – Ненавижу волков сильнее, чем варварийцев! А сильнее волков ненавижу баб!

Капитан сплюнул, а потом уставился в сторону леса.

– Легки на помин! – зарычал он, глядя, как из-под тёмных елей появились три женских фигуры. Облачены они были в длинные ярко-зелёные одежды, от плеч до самых ног. Низ этих одеяний промок и потемнел. Женщины носили круглые тростниковые шляпы размером с зонт. Лица скрывались в тени головных уборов. Каждая женщина держала в руке деревянный посох. Чем ближе они подходили, тем громче моряки гоготали и ухмылялись. Кто-то даже начал свистеть, предвкушая встречу с противоположным полом. Впрочем, весь этот гомон поутих, стоило из-за деревьев показаться нескольким волкам, послушно следующим за троицей.

– Боща! – окликнул помощника капитан. – Тащи тюрьму!

Несколько мужиков сошли с ладьи и стали грузить на борт крепкие деревянные клети. Остальные моряки принялись перекладывать вещи, потому что уместить десять объёмных квадратных штуковин казалось невозможным.

Дамы взошли на причал. Десяток волков послушно сели в ряд за хозяйками. Женщины сняли тростниковые шляпы. Теперь моряки поняли, что перед ними нуониэльки. У той, что стояла в центре – вожатой – на голове росли зелёные тройчатые листики кислицы; люди Равнин называли такую траву заячьей капустой. По левую руку от вожатой стояла очень молодая особа с пышной гривой, горевшей ярко-оранжевыми листьями сирени. Длинные веточки доходили ей до пояса. Третья оказалась крепкая девица с короткими веточками лиственницы. Увидев её, Тим оправился, закинул шевелюру за плечи и сделал грудь колесом. Однако, его одежды, со следами последствий морской болезни не добавляли образу представительности.

– Неси Свет сквозь тьму, кормчий, – произнесла вожатая.

– Свет несёт меня, – нехотя ответил капитан Ланко, поглядывая на волков.

– Рика Оксали, первая вожатая союзница стаи Волка, – представилась нуониэлька и поклонилась.

– Ланко Сивый. Уния Вольных Торговцев. Капитан «Пёрышка».

– Со мной союзницы Мари Сиригнис и Лиридия Хиёри, – сказала Рика. – Вы доставите нас и десятерых наших питомцев в Симпегалис. А теперь я бы с удовольствием встретилась с послом.

Тимбер сделал шаг вперёд. Он коснулся ладонью своей груди, чтобы поклониться, но тут же смешался, поняв, что одежды его замараны нечистотами. Несмотря на это, все три нуониэльки незамедлительно поклонились. Причём поклон вожатой оказался глубоким и медленным.

– Тимбер Линггер, – произнёс нуониэль. – Несите Свет сквозь тьму!

– Свет несёт нас! – ответили союзницы хором.

– Я имела радость встречать вашего отца в Школе, когда он вернулся из Симпегалиса много зим назад, – сказала Рика. – Отправиться в посольство с сыном Лария Дисидуария большая честь для моей стаи и для моего дома.

– Стоит поторопиться, – спешно произнёс Тимбер и взошёл на ладью.

Нуониэльки стали по одному проводить волков на борт и сажать в клетки. Моряки старались держаться подальше от зверей. Серые животные рычали и скалили зубы, проходя мимо взволнованных людей.

Когда ладья отчалила, Тим забился в груду скарба, закутался в тугой дождевик, и, вцепившись в бурдюк с питьевой водой, постарался совладать с морской болезнью.

Клетки с волками заняли бо́льшую часть палубы. Ланко вёз на север партию хлопка, и все эти объёмные тканевые свёртки пришлось по-новому раскладывать на ладье, чтобы равномерно распределить груз. И вот, клетки, ткани, вещи посольства, люди и нуониэли превратились в беспомощное существо, замершее, затаившееся на деревянной скорлупке среди бескрайних волн. А когда пошёл дождь, разные и непохожие части этого существа приобрели одинаковый тёмно-коричневый цвет. Снизу вода била о борт волной, с небес брызги хлестали по лицу твёрдыми, оледенелыми капельками; время превратилось в тугую смолу.