Не далее, чем в ста футах, Южин приметил остановку общественного транспорта, под крышей которой ютились местные жители. Понимая, что это возможно единственный шанс найти людей в столь неприветливую погоду, историк двинулся к горожанам, которые с полным недоумением смотрели на взрослого мужчину, разгуливающего под дождем без обуви.

– Простите, я извиняюсь! – историк не стал выбирать кого-то конкретного и обратился ко всей аудитории: – Мне очень нужна помощь, – Южин проговаривал каждое слово отчетливо и немного на распев, при этом жестикулируя руками, словно дирижер перед оркестром.

– Хотите вызвать полицию? – откуда-то из толпы, раздался тихий женский голос.

– О, нет, возможно вы решили, что меня ограбили, но смею Вас заверить, это не так! – Южин специально говорил так странно, он решил, что пусть лучше его посчитают странным и смешным, чем опасным.

– Тогда что вам нужно? – юноша, стоявший ближе всех к историку и до этого не проявлявший к нему никакого интереса, вдруг вступил в разговор.

– Мне нужно позвонить! Не одолжите мне свой телефон? – прищурившись, словно он в чем-то провинился, выпалила историк.

– Минута и не намочите его! – спустя мгновение протянув заветную коробочку, ответил юноша.

Схватив телефон, профессор тут же принялся набирать номер, по которому ему приходилось звонить только в экстренных случаях.

Наконец, спустя восемь невероятно долгих гудков, в трубке раздалось недовольное мужское хрюканье.

– Кто это?

– Аркадий Вениаминович, это Южин, простите за…

– Ты время видел, Южин? – перейдя с хрюканья на визг перебил профессора голос из трубки.

– Вопрос жизни и смерти, извиняюсь, что так поздно… – с трудом сдерживая злобу, продолжил историк: – У меня возникли некоторое сложности личного характера и в понедельник я не смогу вести занятия.

Несмотря ни на что, профессор Санкт-Петербургского государственного университета не мог не предупредить свое руководство о возможном отсутствии, в связи с чем, и вынужден был вести этот неприятный диалог с ректором.

– Только понедельник? – Аркадий Вениаминович, также, как и Южин, явно не был настроен на диалог, поэтому, не дождавшись ответа вновь заговорил: – Все отработаешь в отпуск и никаких компенсаций! – гневно выхрюкнув последнее слово, ректор сразу же бросил трубку.

«Ну, все прошло вполне сносно!»

– Это и есть вопрос жизни и смерти? – одолживший телефон парень, стал невольным свидетелем оправданий профессора и сейчас с улыбкой взирал на него.

– Согласен, прозвучало излишне драматично… – обрадовавшись легкому ехидству незнакомца согласился профессор.

Внезапно профессор осознал, что телефон ему еще, несомненно, понадобиться и искать его в ночном городе снова, будет слишком сложно.

– Слушай, парень! Я знаю, что прошу многого, но я никак не могу тебе его отдать, – увидев, что молодой человек смотрит в его глаза взглядом озадаченного пингвина, профессор добавил: – Вопрос жизни и смерти! – Молодой человек наконец понял, к чему клонит незнакомец и не проявляя особых эмоций медленно покачал головой.

– Ну послушай, я же не стал убегать, просто попросил…

– Вы бы не смогли! – отрезал юноша.

– Я у тебя его куплю! – перекрикивая проезжающую мимо машину, произнес Южин. Внезапно молодой человек остановился и приподняв левую бровь вверх стал изучать собеседника. Оценив в сколь плачевном состоянии, находится мужчина в одном ботинке, юноша сказал: – У Вас ничего нет. Не проведете!

В ответ историк подкатил промокший левый рукав демонстрируя недоверчивому юноше часы, купленные им несколько лет назад на очередную премию и чудом уцелевшие в водовороте сегодняшних событий.