– Полегче, дорогой! – шокированно прервала мужчину, ощущая себя подопытным. – Давай пока остановимся? Я еще не готова выделениями делиться…

– Вообще-то мы этим уже занимались. – Его самодовольную ухмылку можно было почувствовать даже слепому.

– О, небеса, ты точно ученый?

– Нет. Мне просто нравится впечатлять юных девушек.

– Так и знала! – поделилась своей догадкой.

– Заманиваю их и обмениваюсь выделениями.

– Фу, я сейчас тебя стукну!

– Не веришь? – лукаво поинтересовался этот тип, увернувшись от моего кулака.

– Нет! – уверенно произнесла, все же добравшись рукой до его плеча, которое мне позволили “избить”.

– Я рад. – Ответил неожиданно серьезно.

Повисло смущающее молчание. Пузырящаяся радостью мысль о том, что с этим человеком мне было невероятно комфортно, а главное, интересно заставила задуматься о серьезности моих чувств. Неужели даже эти ощущения были продиктованы программой? Я упрямо отрицала такую возможность.

– Давай проясним, – переключилась я. – То есть ты утверждаешь, что я немного та тварь в клетке, у которой постепенно включается ген, из-за которого я начинаю слышать? Но я не помню, чтобы надо мной проводили опыты! И почему все-таки до сих пор не вижу?

– Потому что вещество должно улетучиваться, а ты впитала. Видимо, организм, требующий пробуждения, не выпускает модифицированные частицы, способные его пробудить..

– То есть, по идее, сильно накачав меня таким веществом, я поддамся надолго, впитывая до предела, чтобы пробудиться? А потом?

Карэл вздохнул, отвечая явно неохотно.

– Ты либо так и останешься слепой, либо твой организм справится, адаптируется и зрение придет в норму. В любом случае нужно время. Сейчас ты просто должна набраться терпения и переждать. Свяжись со своими, скажи о выполнении задания, чтоб не сбрасывали со счетов. Хотя, я думаю, о взрывах они уже знают, как и МЧСники, которых кто-то умудрился вызвать, хотя в радиусе десятков километров нет жилых домов. Пока поживешь тут. – Припечатал мужчина.

Мне, конечно, безумно льстила эта забота, но от перспективы быть птицей в клетке привычно становилось тревожно. Я надеялась на второй исход, тот, который с возвратом зрения. Причем желательно быстрее, пока контрасты слепоты и прозрения не свели меня с ума. Решила молчать о них до конца. Извини, дорогой, но я привыкла иметь козырь в рукаве. Тем более причина нашей страсти так и не ясна.

Конечно, руководителю надо было показываться уже зрячей. Не хватало еще, чтобы они меня пустили на эксперименты как кусочек “мутотигра”. В общем, что-то начало проясняться, но появилось еще больше вопросов.

– Лиза, ты уверена, что не хочешь доверить мне свою лимфу, слюну, пот…чтобы не терять времени. – Карэл прошелся ладонью по моим волосам в успокаивающем жесте.

Звучало, конечно, по-маньячески, но можно было сделать исключение и доверить ему часть себя, тем более, что я уже и так всю себя вверила в его руки. Два раза.

– Пот и слюну готова. Лимфу больно? – клюнула его руку губами.

– Нет. – Как и все врачи пообещал он.

– Угу-угу. Ладно, давай.

Судя по звуку он что-то вытащил и методично разложил. Подошел ко мне, присел и неожиданно взял за ногу.

– Нужен маленький соскоб кожи на щиколотке… – начал было объяснять он.

– Просто делай, что надо. – Я хотела посидеть одна со своими мыслями, страдая о наличии во мне мутаций и недоумевая о неизвестности способа их получения.

Он повозился с ногой, поцарапав совсем немного, со слюной, заставляя приоткрыть рот, с кистями… и все это, не забывая нюхать мою кожу и недовольно выдыхать. Приподнял волосы, отодвигая халат, чтобы открыть шею и замер.