В присутствии Возлюбленного
мозгу не надо трудиться —
ведь там мозг и разум
самопроизвольно созидают
поля и сады духовного знания.
(IV, 1424–1428)
* * *
Тело подобно письму: загляни в него
и посмотри, достойно ли оно того,
чтобы его читал Царь.
Отойди в угол, открой письмо
и прочитай, что в нем,
убедись, что его слова годятся
для царственной особы.
Если оно не годится, разорви его в клочки,
напиши другое письмо, исправь ошибки.
Но не думай, что легко вскрыть письмо тела;
тогда бы каждый
с легкостью открыл тайну сердца.
Как же трудно вскрыть это письмо!
Это лишь для сильных,
не для тех, кто играет в игры.
(IV, 1564–1568)
* * *
Если тащишь тяжелый мешок,
не забудь в него заглянуть и убедиться,
что внутри – горькое или сладкое.
Если оно стоит того, чтобы нести с собой,
неси, а иначе – вытряхни мешок
и освободись от бесплодных усилий и бесчестия.
Клади в свой мешок только то,
что достойно быть врученным
праведному владыке.
(IV, 1574–1577)
* * *
Все в этом мире притягивает что-нибудь к себе:
вероотступничество притягивает неверующих,
а великодушие – того, кто следует
праведному наставничеству.
И магнит, и янтарь притягивают:
будь ты железо или солома – тебя притянет.
Если ты солома, тебя притянет к янтарю,
а если ты железо – то к магниту.
Когда кто-то не связан с благим,
он неизбежно станет соседом развращенного.
(IV, 1633–1636)
* * *
Если во тьме неведения
ты не распознал подлинную природу человека,
взгляни, кого он избрал себе в предводители.
(IV, 1640)
* * *
Есть две разновидности разума.
Одна – та, что ребенок получает в школе
из книг и от учителей, —
новые идеи и запоминание.
Твой разум может возвыситься над другими,
но хранение всех этих познаний —
тяжелое бремя.
Ты, столь занятый поиском знания,
должен быть хранящей скрижалью,
но сохраненная скрижаль —
та, которая ушла превыше всего этого.
Ибо иной вид разума – Божий дар:
это источник в глубине души.
Когда воды Богоданного знания изливаются из груди,
они никогда не застаиваются и не загрязняются.
И если путь наружу перекрыт,
какой в этом вред?
Ведь она течет постоянно из дома сердца.
Приобретенный разум подобен водопроводу,
идущему в дом с улицы:
если трубы перекрыты, дом остался без воды.
Ищи источник в себе самом.
(IV, 1960–1968)
* * *
Сидящий среди друзей
пребывает среди цветущего сада,
даже если он в огне.
Сидящий среди врагов пребывает в огне,
даже если он посреди сада.
(IV, 1976–1978)
* * *
Молчание – море,
а речь – как река.
Море ищет тебя – не ищи реку
Не отворачивайся от знаков,
предлагаемых тебе морем.
(IV, 2062–2063)
* * *
Когда ты сидишь возле возлюбленной,
отошли посредника прочь.
Для того, кто вышел из детского возраста,
письма и посредники только помеха.
Зрелый человек читает письма,
но только для того, чтобы научить других;
он произносит слова,
но лишь для того, чтобы его поняли другие.
Повторять слухи в присутствии тех,
кто обладает видением, —
только показывать недостаток пробужденности.
В присутствии видящего молчание тебе на пользу,
по этой причине Бог провозгласил:
«Храни молчание».
(IV, 2068–2072)
* * *
Когда ты наслаждаешься
единением с Возлюбленным,
каждое мгновение
подобно пребыванию на краю крыши.
Ты подчас дрожишь от страха,
что лишишься этого наслаждения;
скрывай, как сокровище, это мгновение,
не выставляй его напоказ.
Не дай бедствию обрушиться на твою любовь,
будь начеку,
иди с осторожностью туда, где таится засада.
Страх потери, испытываемый духом
в этот момент наслаждения,
есть признак того, что спуск начался.
Даже если ты не видишь таинственную кромку крыши,
дух ее видит и содрогается.
Каждому неожиданному наказанию,
постигающему нас,
мы подвергаемся на кромке башни наслаждения.