Тогда она вспомнила. Где она была, что делала. Она перевернулась на спину, рука бездумно потянулась к тому, что находилось между бёдер, поглаживая небрежно, почти рассеянно. У неё не было намеренья снимать это напряжение здесь, когда в соседней комнате спала Лейси МакКолаген, и тем более вспоминать тот единственный раз, когда она позволила этому ублюдку Эстагару трахнуть её.

Вздохнув, Леандра закинула руки за голову. Секс с магистром – это даже не было тем, что Леандра назвала бы запоминающимся. Скорее что-то вроде… долгожданной возможности почесать зудящее место. Удовлетворённое любопытство. И, оглядываясь назад, она сказала бы, что ошибкой было не только позволить себе испытывать расцветающие чувства к этому мужчине, но и признаться в них после того, как у них был секс. Она всё ещё помнила выражение неодобрения на лице Эстагара и то, как быстро он разрушил её едва зародившиеся надежды на большее, признавшись, что он просто искал немного «веселья». Хуже того, она всё ещё помнила ужасное, липкое чувство в груди, когда она извинилась и ушла, подобрав одежду с пола его спальни и поспешно натянув её, даже когда она достигла лестницы, чтобы покинуть его роскошные апартаменты.

Именно после того, как они переспали, отношение Эстагара к ней изменилось. Как будто Леандра внезапно стала мишенью для всех разочарований Магистра. А затем ситуация только ухудшилась, когда Тигр решил, что объявить о том, что Леандра оставила часть своего шёлкового белья в его комнате, на глазах у всех было «разумным» поступком.

Она услышала негромкий стук в дверь. Тихие голоса. Звяканье столовых приборов. Затем кружевные тени промелькнули за пологом кровати.

– Леандра? Завтрак подан.

– Я поднимусь через минуту, – откликнулась Леандра. «Или нет», – подумала она, чуть шевельнув бёдрами и ощутив не думавший утихать пожар. «Создатель, мне тридцать четыре года. Можно подумать, я в первый раз просыпаюсь от мокрых фантазий».

Леандра не была глупой. Она знала, что Лейс всегда была немного влюблена в командора. Безобидная вещь, поскольку это никогда не могло вылиться во что-то большее. Но за последние две недели в Брел-Шанторе она и капитан – с их общей целью отучить Коллина от Пыли и вернуть ему некое подобие здоровья – довольно сблизились. Она не хотела, чтобы Лейси задумалась о чём-то ненужном.

Вот почему у неё появилась привычка держать свою одежду в пределах досягаемости в ногах кровати, чтобы она могла одеться прежде, чем открывать занавеску.

Посчитав, что одета достаточно прилично, Леандра присоединилась к капитану за столом и взяла в руки чашку кофе, которую та ей налила. Некоторое время они сидели в тишине, Лейси сосредоточилась на своей тарелке, пока Леандра медленно потягивала кофе, наслаждаясь его слегка горьковатым вкусом.

Вилка Лейси тихо звякнула о фарфор.

– Леандра? Как ты думаешь… Ему становится лучше?

Леандра осторожно поставила свою чашку. Затем подняла руку, собрала волосы и откинула их за плечо.

– Я не думаю, что ему становится хуже, – ответила она. Увидев выражение лица Лейси, она добавила: – Если хочешь, мы могли бы послать за Мартиной. Просто чтобы проверить.

Лейси ненадолго задумалась над этим, прежде чем кивнуть в знак согласия.

Когда Леандра снова потянулась за своей чашкой, они услышали тихий стук, который звучал так, как будто он доносился из соседнего номера. В мгновение ока Лейси и Леандра были на ногах и ворвались в комнату Коллина. Взгляд Леандры скользнул по пустой кровати, затем облетел комнату, пока не остановился на Коллине, лежащем на полу возле дальней стены.