– Его место скоро будет свободно?

– Да, скорее всего оно перейдет тебе или Вики. Хочешь стать новым «королем»?

– Для этого придется убрать Лана и его подстилку?

– Разумеется. Просто так подарки не раздаются, знаешь же.

– Я подумаю. Но у меня к тебе другое дело есть.

– Я слушаю.

– Пять мокрух. Вырезаны глаза и пальцы. Все тела женского пола. Католички. Последнее тело было в твоем районе. Это ваши мутки или нет?

– О, ты про дело Слепого? – оживился Август.

– Именно. Мне изменить вопрос? – усмехнулся Швец, закуривая. – Мне дальше копать или нет?

– Мои ребята не режут женщин просто так. Да и работа сделана дилетантски, ты же знаешь наши методы.

– Один в сердце и контрольный в висок, – нараспев ответил Джон, припоминая истину, которую ему вбивали с малых лет.

– Это все?

– Да.

– Подумай над моим предложением, пока я не сделал его Вики. Уж она-то своего не упустит, – усмехнулся Август.

– Я знаю, пап.

– Тебе деньги нужны?

– Нет, я сейчас в норме.

– Тогда я скажу тебя отвезти домой. Будь внимателен, ладно? Когда заварушка с Ланом начнется, сотня людей ляжет, – тон Августа резко похолодел. – Убрать могут и тебя, и меня, и всех, кто полезет не на ту сторону.

– Спасибо, я помню, как выбирают «короля».

– Ну что же, удачи, сын мой. Звони, если что, – улыбнулся Август, а после добавил, абсолютно спокойно, – У тебя есть три дня на принятие решения.

– Хорошо.

Швец поднялся, почтительно поцеловал руку Августу и ушел. Машина уже ждала у ворот.

Джон не знал, что его ожидает еще один сюрприз – прямо на пороге его замызганной квартирки.

Маргарита смотрела на стопку бумаг, разложенных перед ней и молча проклинала главного редактора, озадачившего ее поиском сплетен про очередную возлюбленную одного из промышленных магнатов. Фотографий, снятых папарацци, было недостаточно. Требовалась очередная кликбейтная статья, которая заставила бы домохозяек с горящими глазами нажимать на заголовок и с упоением читать грязную ложь.

Кроме того, в голову постоянно лезли мысли о самовлюбленном детективе, с которым она недавно встречалась. Как он посмел с ней так разговаривать?! Как этому оборванцу вообще хватило духу так отвечать ей, Маргарите Блэнк, одной из самых красивых женщин Гротхена?! Ее фотографию даже печатали на обложке глянцевого журнала – с историей о том, как маленькая эмигрантка стала автором в крупном издании. После того случая были звонки из модельных агентств, но, как только они слышали возраст, вздыхали и сами клали трубку. Конечно, в двадцать пять уже поздно! Она считалась старухой на фоне четырнадцатилетних длинноногих девчонок, повидавших подиумы всего мира. Ни одно издание не было готово к перевороту индустрии.

Маргарита закрыла глаза, сжав в руках карандаш, пытаясь задуматься о работе. Офис привычно гудел. Недалеко от ее рабочего места шумел кондиционер, поддерживающий прохладу. Через стол дизайнер ругался с копирайтером из-за подписей к макетам. «Грязная шлюха!», «Тебе это место досталось через постель!», «Да ты свои макеты тем самым местом делаешь!», «Господи, да тебя давно пора уволить, как тебя еще держат?!», «Могу спросить то же самое!».

Маргарита усмехнулась. Она никогда не участвовала в офисных спорах, предпочитая улыбаться всем коллегам. В глубине души она считала их всех мерзкими, ворчливыми и грязными созданиями, что портят ей жизнь одним своим существованием. Но истинное отношение к коллегам пряталось за привычной маской, и никто бы не подумал, что Марго, которая принесла в офис коробку пирожных для всех, мысленно желает каждому подавиться.

Наконец, отложив все вырезки в маленькую коробочку, девушка улыбнулась. Идея пришла в голову совершенно внезапно – она может покорить грубого детектива своей мягкостью, перед которой еще никто не устоял. Адрес Швеца, скорее всего, знает его подружка Лори. Учитывая, что об офицерше ходили слухи как о большой обжоре, Маргарита знала, чем можно ее подкупить – несколько фирменных пирожков с картофелем, мясом и сыром, и нужная информация будет получена.