— Я сделаю все, что ты попросишь! Клянусь! Желаешь отомстить — отомсти, поиздевайся! Но дай мне денег на лечение Алины! Умоляю!

Лев дал сигнал телохранителям, и те освободили лифт.

— Поедете на соседнем, парни. А я тут потолкую с девушкой тет-а-тет. Нам надо утрясти один вопрос. Ждите возле машины. — Мордовороты вышли, я робко шагнула к Бакаю. И створки закрылись. Свет стал приглушенным. Он смотрел на меня, а я на него. — Ты уверена, что тебе это нужно, Катя?

— Да. Уверена. Я готова заплатить за помощь любую цену.

— Честно? Любую? — склонил он голову набок, словно пытался увидеть тайный смысл в моей мимике. Бакай прищурился, нажал на кнопку. И мы тронулись. — Это интересно. Вот только я не хочу от тебя абсолютно ничего. Вот в чем проблема. Все, что было между нами — оно давно себя отжило. Остался только пепел и ненависть. Что из этого может получиться? Даже если ты по-прежнему красива. И шикарно пахнешь. Словно в наши лучшие годы. Когда мы трахались по два, а то и три раза каждый день.

— Ты просто обязан мне помочь, Лев. Ты многого не знаешь. Я тебе просто не сказала. Но эта девочка — моя дочка. Алина. Она… — у меня на языке застыло предложение о том, что зачат ребенок был в ту самую ночь. Нашу прощальную ночь, после которой я к нему уже не вернулась. Сказать не получалось, я не решилась сделать это с ходу. — Она для меня — абсолютно все. И я пойду на любые жертвы, только бы ребенок был здоров и счастлив.

— Что ж, — выдохнул Лев, развязывая бантик на моем корсете. — У тебя будет всего двенадцать этажей, чтобы убедить меня помочь. Начинай.

Лев

Она ведь даже не представляла себе, как мне хочется над ней поиздеваться. Как мне хочется взять ее на зло Максиму. Вопреки тому, что она замужем за тем уродом. Для меня он ничего не значит. Мне плевать, что он чувствует. Но меня согревала мысль, что его супруге — Кате — далеко не все равно. Это может быть интересно.

— Что я должна сделать, чтобы ты решил мои проблемы?

— А на что ты согласна?

Я загнал ее в угол лифта. Там было тесно и душно. Здесь нас никто не потревожит, никто не увидит. Я мог сделать с ней все, чего захочу. Абсолютно все.

— Я ведь сказала, что на все согласна.

— Даже если я потребую бросить Макса?

— Я… — запнулась Катя, не имея сил кивнуть. И сказать безоговорочное "да". — Прости, но я не могу. Он мой муж.

— Тогда выметайся. — Я нажал на кнопку лифта, и створки снова открылись. — Тебя хватило на один этаж. Этого слишком мало. Ты меня разочаровываешь. Пошла нахрен из лифта.

Но Катя вцепилась в мой пиджак и отказалась выходить.

— Нет-нет-нет! Ты не так меня понял! Я готова на все, уверяю тебя — совсем-совсем на все, но…

— Но что?

— Я не хочу, чтобы Максим об этом знал.

— Хочешь изменять своему мужу? Как мне в свое время?

Катя опустила взгляд. И начала медленно опускаться на колени. Сползала по мне под давлением отчаяния. Она делала это до тех пор, пока ее лицо не оказалось на уровне ширинки. На высоте моего кожаного ремня. И я понял, что все решится сейчас. Я закрою лифт, а Катя продемонстрирует мне, как сильно она хочет получить мою поддержку.

— Я ведь знаю, что ты скучал по мне…

Ее тонкие пальцы расстегнули пряжку. Погладили член через ткань, а он уже во всю разбухал. Становился твердым и горячим. Я начинал вспоминать, как это было хорошо. Трахаться с ней. В то время когда я был обычным парнем, а она клялась мне в любви до гроба. Когда я мог ее целовать в губы, мог делать ей комплименты и баловать романтическими подарками. Когда мы любили друг друга. По-настоящему.

Я нажал на кнопку аварийной остановки. И пространство погрузилось в красный свет. Это было приторно и эротично. Напряженно, неожиданно. Цвет жажды и секса. Очень внезапного, но чувственного секса между бывшими. Которые строят на руинах нечто похожее на отношения. Нездоровые, жадные, резкие. Но такие острые. Замешанные на вкусе спермы и запахе женского тела.